Скептик

Волчица хотела убежать, схватив сразу двух щенят в зубы, но она была к нам ближе и тройка выстрелов подвела черту её судьбы. Никогда не испытывал особой любви к волкам, но и ненависти не испытывал тоже. Мне было очень жаль зверей. Но я не мог переубедить братию в шестнадцать человек, в обратном. Особенно после новостей о нападении с летальным исходом, на жителей деревни. Меткого стрелка с нарезным оружием с его напарником, хотели отправить за собаками, к машинам, но делать этого не стали, охотник с такой дальнобойной винтовкой мог ещё пригодиться. Вместо него нашлась пара добровольцев, закончить на этом охоту, по состоянию возраста и не такого крепкого здоровья как у молодых.

В плане было до темноты, посетить ещё три ориентировочных логова. На третьем логове нас осталось четырнадцать человек. Удачно взяли двух волков с дистанции в тридцать метров. На четвёртом логове, удалось убить только волчицу. Волк улизнул и за ним, отправились на поиски с собаками, сразу две пары. На последнем нас осталось с десяток, время подошло к восьми часам вечера и в лесу, стало значительно темнее. Из-за неровностей местности, холмов, оврагов и ручьёв, дистанцию между парами сделали пару десятков метров. К тому же, численно нас было меньше и нужно было охватить большее пространство для поисков.

Я остановился перед ручьём, держа наизготовку, свою вертикалку, стволами вверх. Михаил находившийся от меня в десятке метров, дал знак, чтобы я шёл прямо по нему. Меня передёрнуло, но я сделал как он и сказал. К приятному удивлению, выданные берцы не заполнила вода и ноги, остались сухими. Напарник показал мне большой палец и двинулся дальше. Я тихо шёл и старался чавкать потише. Ручей переходил в небольшое болотце. Михаилу повезло и он, шёл по краю суши. Вдруг мы оба заметили, как спереди, перед бугром, под елью, на нас злобно смотрит волчица. С одного взгляда было понятно, что это она. В паре метров от неё была накопанная, свежая нора. Молча скалит зубы, не решается двинуться с места. Напасть далеко, тридцать пять метров. Вырвать волчонка и бежать может не успеть. Громоподобно раздался выстрел. Второй. От неожиданности, я выставил плечи к самым ушам.

Обездвиженная волчица, раскинув лапы, осталась лежать под елью. Картечь перебила лапник над ней, и теперь он покоился поверх неё. Напарник стал перезаряжаться. Краем глаза я заметил, как сзади него в пару рывков, стал приближаться огромный волк. Ещё не отдавая отчёта, своим действиям я произвел два выстрела. Михаил обернулся и третьим выстрелом добил лежащего рядом, раненого зверя. Тот был на издыхании и врядли уже встал бы. Но так было гуманней. Если это слово вообще здесь применимо. Мужики уже были здесь. Одобрительно кивали, улыбались и поздравляли Михаила. А я подошёл, склонился над волком, положил на него руки и мысленно стал просить у него прощения. Никогда в жизни мне не было так грустно. Я убил его. Пусть не до конца, но после двух выстрелов с десяти метров, ранение точно было смертельное. Просто волк был живучий. Порода у них такая — живучая.

— Этого он хлопнул. — сказал Михаил серьёзный, как никогда. — Он бы меня того, если бы не Лучемир. Парень жизнь мне спас.

Общий сбор сделали по рации, на известной опушке. В паре километрах от Чертякино. В центре горел огромный костёр. Между молодых берёз, девять волчьих окровавленных шкур, висели в ряд на веревке, в свете огня. Охотники радовались удачной охоте. Последнего волка так и не нашли. Далеко ушёл. Пара охотников с собаками воротилась ни с чем. Но девять из десяти было успешным итогом трудного дня. Жарили шашлык. Пили коньяк. Я смотрел на огонь. На волчьи шкуры. Какое то варварство. Варварское развлечение убивать животных. Ладно, когда дело касается выживания, а вот так просто. Меня мутило. Мыслей в голове у меня совсем не было. Только одинокая тоска. Я совсем не радовался в отличие от остальных. Только делал вид и пропускал каждый второй тост. Подошёл Михаил. Положил руку на плечо.

— Давай за тебя. Я тебе жизнью получается обязан. Спас ты меня Лучемир, как ни крути. Волк был такой огромный, что перегрыз бы мне горло враз.

— Я мог выстрелить в воздух. Спугнуть его.

— Мог, но такие хищные звери как они, не боятся выстрелов. Он был за моей спиной. Он шёл за мной. Я не зря взял тебя, ты и моих детей уберег. Ты им отца спас, понимаешь?

Я понимал. Всё понимал. Коньяк брал своё и с теплом в груди я постепенно расслабился. Пообещав себе, что теперь нескоро, если вообще никогда, не пойду на охоту. А тем более на хладнокровный отстрел волков. Рассевшись у костра, один охотник, мой сосед по бревну, стал травить байку. Я прислушался, чтобы уйти от тяжелых мыслей окончательно.

— Как-то раз. Видел я на охоте по осени, странную херню. — пара охотников засмеялась, наверно они уже слышали его историю, и он как то сразу сник.

— Расскажи, пожалуйста, друг. Я обещаю, что не буду смеяться. — сказал я ему и меня поддержали остальные.