Скелет в семейном альбоме

И последнее. Я хочу отойти от привычной схемы работы и переложить первый допрос Васькова на следователя прокуратуры. Для нас Васьков как преступник или особо опасный преступник интереса не представляет. До суда он не доживет. Даже если в СИЗО его поместят в отдельную камеру, то долго он не протянет. Если Олег Васьков изначально «скоропортящийся продукт», то я хочу успеть раскрутить его на адвоката Машковцова. Куда-то же он его дел?

– Тяжко тебе придется, – посочувствовал Малышев. – Посчитаем трупы: два в квартире Желомкиной, случайная старушка в подъезде плюс два сообщника. Вышак! Никакой адвокат не спасет его от смертной казни. Васьков, пока будет в камере один, прикинет, что он уже дважды труп, и замкнется в себе.

– Я найду к нему подход, – заверил я. – А если сработаю впустую, то мы ничего не теряем. Доложим Воловскому: искали адвоката, не нашли. Куда он исчез, мы не знаем.

– На Луну улетел, – пошутил Клементьев. – Будет лунатиков консультировать по особенностям земного законодательства.

После совещания Малышев пригласил меня к себе.

– Ты не почувствовал от Клементьева легкого запаха перегара? – спросил он.

– Почувствовал, – неохотно подтвердил я.

– Если он раскодировался, я его покрывать не стану. Лучше себя заранее обезопасить, чем потом вместе с ним под раздачу пойти.

– Произошли некие события, о которых я не знаю?

– Ты знаешь о них, но не осознаешь их истинную сущность. Ты не забыл, что в сентябре пройдут выборы в городской совет народных депутатов?

– Ну и что? – пожал я плечами. – Каждый год кого-то выбирают. Нам-то до этого какое дело?

– Как объявили в горкоме партии, выборы будут свободными – кто наберет при голосовании больше голосов, тот и будет избран в горсовет. Тебе фамилия Воропаев ничего не говорит? Есть такой пустобрех, бывший профсоюзный деятель. Он уже сейчас заявил, что как только его изберут в горсовет, он инициирует полномасштабную проверку нашего УВД. Представь, что будет, если депутаты расчухают, что у меня заместитель на работу с глубокого похмелья приходит?

– Если Клементьев запьет по-настоящему, ему не до работы будет.

– Вот и я о том. Запьет Геннадий Александрович – депутаты моей крови потребуют. Новоизбранному депутатскому корпусу нужно будет проявить свою силу, показать всему честному народу, что они – это истинная власть, а партия – так, сбоку припеку. Ты бы намекнул Клементьеву, что он зря решил за старое взяться.

– Я?! Ни-за-что! Пусть пьет, пускай пьяный в коридоре валяется – я к нему с «добрыми» советами подходить не буду. Николай Алексеевич, Клементьев – ваш заместитель. Вот вы его и учите уму-разуму, а я даже близко к этой теме подходить не буду.

Глава 28. Игра в две руки

Расследование уголовного дела по обвинению Васькова Воловский поручил самому опытному следователю городской прокуратуры – сорокапятилетнему Ивану Ильичу Владимирову. Весь понедельник я и Владимиров готовились к допросу подозреваемого, распределяли роли и порядок предъявления доказательств. Прощаясь со мной, Владимиров сказал:

– Андрей Николаевич, мы знаем друг друга не первый год. Не подскажешь, что за странное отношение прокурора города к этому делу?

– Пять трупов, разбой, покушение на убийство, угон автомобиля – по-моему, это ваш уровень. Не начинающему же следователю расследовать нападение на Желомкину?

– «Пять трупов» звучит солидно, только карта эта бита. Непосредственные исполнители преступлений установлены, дело в отношении их прекращено за смертью лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых. Третий человек в этом деле ничего нового нам не добавит, так, детали уточнит… У Воловского свой интерес в этом деле?

– Я где-то краем уха слышал, что председатель областной коллегии адвокатов попросил Виктора Константиновича принять исчерпывающие меры к розыску Машковцова. Васьков – это ниточка к Машковцову. Не будь его, я бы завтра с вами не работал.

– Значит, Машковцов… – задумчиво проговорил Владимиров.

– Иван Ильич, я совершенно уверен, что вы расколете Васькова, как спелый орех. Я вступлю в дело только тогда, когда речь зайдет о Машковцове.

– Тебе не обидно будет, что Васькова ты на чистую воду вывел, а все лавры я соберу?

– В первый раз, что ли? Мой номер – два, мое место – тень. Я привык работать в тени и ничего не хочу менять. Получите солидную премию за Васькова, разопьем бутылочку и будем квиты.

Во вторник, в десять утра, мы вызвали Васькова из камеры. Войдя в следственный кабинет, он прошел к столу, попытался подвинуть табурет, но ничего не получилось. В следственных кабинетах ИВС столы и табуреты намертво вмонтированы в пол.

«Все совпадает, – отметил я. – В делах тюремных Олег Васьков новичок. Опытные урки табуреты не двигают и руку следователю для приветствия не протягивают».