Сказы казачьего Яика

– Кривда коварная похитила мой облик, одежду! Помогите мне, люди!

Но жалобщице никто не поверил. Толпа забросала её камнями и грязью. А Кривду везде принимали с почётом. И говорили ей:

– Живётся трудно. Скажи нам, Правда, когда мы станем жить справедливо и богато?

А Кривда обманывала народ:

– Радуйтесь, люди! Отдыхайте! Скоро каждому из вас построят бесплатно хоромы. Вас будут возить бесплатно в каретах. И наступит изобилие: будет много хлеба, мяса, пряников, мёду!

Время шло. За летом лето. За зимой другая зима. И ничего не менялось. Жить становилось всё тяжелее и тяжелее. Кривда понимала, что приближается расплата. Люди взбунтуются, побьют её прислужников. Да и самой ей не унести ноги от возмездия.

Пошла Кривда искать Правду. А та в тюрьме сидит – избитая, в синяках. Кривда и говорит:

– Бери, Правда, обратно своё имя, одёжу, обличье, ежели желаешь! А я в тюрьме посижу.

Правда простодушная согласилась. Переоделась она и вышла из темницы. Да зря вышла. По всей стране мятеж, пожары и убийства. Схватили люди Правду, разорвали её на части, растоптали в гневе. А Кривду народ из тюрьмы вывел с почётом. И нарекли Кривду люди Правдой.

Ледоруб, ухват, лопата

Собрались однажды на берегу реки ледоруб, ухват, лопата. Подошли к ним вскоре грабли. Оглобля старая приплелась. И даже метла. Порешили они на своем кругу единиться в казачью ватагу.

– Пойдём в набег за море. Показакуем и привезём шелка, богатства несметные! – призывал ухват.

– За море не пойду. Я плохо плаваю, – возражал ледоруб.

Лопате хотелось покопаться в Астрахани. И ворваться на стругах в реку Волгу.

Метла предупреждала:

– В Астрахань не можно. Там стрельцы царские с пушками. И на примете я для сыска.

Но ещё боле зашумела ватага, когда стали меж собой выбирать атамана. Ухват сам себя нахваливал:

– Я из огня горшки вытаскивал! Атаман должен без страха в огонь бросаться!

Ледоруб упрашивал шёпотом лопату:

– Ты меня выкрикни. Я тебя возведу в казначеи. Будешь грести червонцы во свой кошель.

Грабли полагали, что атаманом должна стать оглобля. Мол, оглобля длиннее всех, видит дальше всех.

Спорила, кричала ватага. И драка возникла.

– Ах ты, рогаль проклятый! – ударил ледоруб по ухвату.

Упал сломанный ухват. Лопата столкнула ледоруба с обрыва, и он утонул в речке. Грабли в бою все зубья потеряли. Оглобле хребет переломили. И лопата без черенка осталась. И метле все кудри повыдергали. Так вот и закончилась битва. Ин всегда за глупцом и буяном зарастает поле бурьяном.

Казачья гуслярица

Зажарит ведьма сердце петуха. Озолотеют в небе тёмном звезды. Задремлет на бугре казачья стража и даже не услышит конский топот. Проснитесь, встаньте, казаки! Готовьтесь к бою, казаки! За волю вольную, за землю Русскую!

Зажарит ведьма сердце петуха. И загорятся копны в поле хлебном. И выползет нежданно вражье войско. Погибнут в сече на холме дозоры. Готовьтесь к бою, казаки! Острите, сабли, казаки! За волю вольную, за землю Русскую!

Зажарит ведьма сердце петуха. Война жестокая начнётся. И полетят полки огнём и бурей. И хищно будут вороны кружиться. Готовьтесь к бою, казаки! Острите сабли, казаки! За волю вольную, за землю Русскую!

Зажарит ведьма сердце петуха. Простонет в ковылях сражённый воин. И конь заржет, заплачет чаровница. Осиротеет в люльке казачонок. Готовьтесь к бою, казаки! Острите сабли, казаки! За волю вольную, за землю Русскую!

Зажарит ведьма сердце петуха. И в море упадёт луна кроваво. Но вырастет отважный казачонок. И сядет на коня, и вскинет саблю. Готовьтесь к бою, казаки! Острите сабли, казаки! За волю вольную, за землю Русскую!

Сказка о золотом жеребенке

Цветь первая

Для квачи – мочало,
для сказки – начало.
На пашне пшеница,
богатство в зароде,
в корчаге квашня,
а былина в народе.
Трещала сорока,
тревожная птица:
Влюбилась в Ермошку
Дуняша-юница!
Никто не поверил
такому обману,
Ермошка не годен
в зятья атаману.
Но хитро на страже
сорока кричала:
– Три нитки – для пряжи,
для сказки – начало.

Цветь вторая