Сказы казачьего Яика

– Надобно вылазку конную свершить малыми силами. И одному казаку сесть ухитрительно на худую лошадёнку. Али упасть с коня, дабы взяли враги в плен. Станут враги, само собой, пытать огнём пленного. А пленный казак помрёт в пытках, но не скажет правды. Так и попадут враги в засаду нашу.

– А кто пойдёт на погибель? Кто выдержит пытки? – зашумели казаки.

Охрим в ответ говорит:

– Того, кто пойдёт на погибель, я научу заговору от боли на дыбе. Известна мне такая молитва-лубянка. Прошепчешь заговор, и олубенеют руки и ноги, и лицо, и тело. Никакой боли не учуять!

Ещё больше зашумели казаки:

– Не рассказывай байки, старый хрыч! А ежели ты колдун, то иди на пытки сам!

Старый казак не хотел пойти на погибель. Мол, давайте бросим жребий: на кого выпадет, тот и пойдет помирать за товарищей. И бросили казаки жребий. И выпал жребий на Ивашку, сына Охрима.

Тогда Охрим вздохнул горько: негоже погибать молодому-де, пойду-ка я лучше сам, вместо сынка. Никто не возражал супротив замены. И пошёл старик на вылазку. И упал с коня ухитрительно. И попал в плен к ворогам.

Долго пытали они старого казака:

– Говори, где полк казачий с пищалями?

– В городке! – отвечал он.

Жгли огнём на дыбе Охрима, рвали клещами. А он шептал:

– Лубянка, лубянка, лубей спозаранку. И тело лубяно. И сонно, и пьяно. Стрелец не робеет, казак не болеет. Лубянка лубеет, лубянка грубеет. Птицы, взлетайте! Ползите, улитки! Выдержу жесточи, вынесу пытки. Могила – землянка. И камень – лубянка. Лубянка, лубянка!

Бросили вороги истерзанного пленника в степи. Мол, он рехнулся. Да и сам помрёт после страшных пыток. И пошли войском через лесистый овраг. И попали в засаду вороги, погибли.

К вечеру после боя казаки подобрали измученного пытками Охрима. От него выучили колдовской заговор. С тех пор казачата бегают по станицам и приговаривают:

– Стрелец не робеет, казак не болеет! Лубянка лубеет, лубянка грубеет! И ранка – обманка! И камень – лубянка!

Подкова на счастье

Шли как-то казаки конно через великую степь. А чтоб не заблудиться, не отклонялись от попутных сайгачьих троп. И на одной тропе конь атамана Нечая потерял подкову. А подкова была не простая – серебряная. По приметам, терять подкову – к несчастью. Погоревал-погоревал атаман, а делать нечего. Не возвращаться же с полпути! Походный кузнец прибил атаманову коню новую подкову. Но уже не серебряную, а обычную – железную.

И сбылась примета. Захватил Нечай богатый город Хиву. А хана в крепости не было – он с войском в набеге был. Три дня гуляли казаки в Хиве. Но ускользнул из Хивы к хану гонец на быстром иноходце.

Вернулся хан и настиг уходящих из Хивы казаков. Ханское войско всю ватагу казачью изрубило. Погиб в сече и атаман Нечай. Удалось уйти в плавни от погибели лишь нескольким юнцам. Отсиделись они в камышах, поймали вольных коней в степи и направились домой. Неделю едут, вторую, третью. Так вот и проколесили в солончаках три месяца. Заблудились.

Замельтешилась перед ними смерть – от голода и холода. А троп сайгачьих много. По какой тропе пойти, никто не знал. И вдруг увидел один отрок на тропе серебряную подкову.

– Подкова Нечая! – воскликнул он.

Спасла юнцов-казачат серебряная подкова атамана. Вывела их эта тропа к Яику, к дому. С тех пор и прибивают найденные в степи подковы у входа в хоромы. И говорят:

– Подкову найти – к счастью!

Колода

Лежала возле криницы старая колода. Была она велика, как лодка. Когда-то из колоды казаки лошадей поили. Начерпают бабы воды из колодца, наполнят колоду. Ждут своих казаков из дозора. Много лет продолжалось так. Но однажды высох колодец, и стала колода трескаться, чернеть. А криницу в другом месте вырыли. Мешать стала людям колода.

– Надо бы её распилить на дрова! – говорили одни.

– Гордится колода, что на глазах у народа! – насмехались другие. – Сжечь её, негодную!

– Пущай лежит для забавы детишкам, – сказал атаман.

Колода чуть не расплакалась от счастья: пожалел её атаман. Но как отблагодарить атамана? Долго думала колода. И ничего не придумала – плохо соображала она. Колода и есть колода! И ничего бы не изменилось, если бы не обрушился на станицу страшный паводок.

Пришла большая вода валом, а казаков нет в куренях. В поход они ушли. Плачут бабы с детишками. Коровы погибельно мычат. Поплыли хаты в потопе. И кто где спасается: кто на крыше приютился, кто на упавших воротах качается, как на плоту.

Плыла по бурному паводку и старая колода. И возле казённой избы свалилась в колоду с крыши маленькая дочь атаманова.

– Держись, не ёрзай, а то опрокинемся. И не плачь, я к сухому берегу выплыву! – успокоила юницу колода.

Так вот и спасла старая колода малолетнюю дочь атамана. Много радости у отца было. А колода лежит до сих пор на дуване возле церквушки белокаменной. И сидят старики на колоде, вспоминают былины казачьи. Вспоминают и приговаривают:

– Вот эта колода помнит. Вот эта колода видела.

Летающее корыто