Сказочная жизнь

– Я плакала тогда, только не от смеха, а от унижения.

– Да выбирай ты что хочешь!

Он бы выбил стеклянную дверь магазина, если бы к ней не был предусмотрен доводчик. Впрочем, через несколько минут перезвонил и сказал, что сейчас принесёт ей карту.

Она ответила ему, что в состоянии купить себе платье сама, тем более, что повод для такой покупки у неё имеется – приближающийся юбилей. Он возразил, что они не настолько бедны, чтобы иметь одно платье.

– На воскресное мероприятие я надену его впервые, и будь уверен, дорогой, что ни одного из твоих банкиров я к себе на юбилей не позову, – сухо отрезала Белла.

Когда она села в машину, он сунулся в пакет:

– Это что?!

– Маленькое чёрное платье. Классика.

Теперь, когда Марк был в отъезде, за подружку у неё был Пирогов. Увидел её обиженной, расспросил, посочувствовал. И назавтра принёс коробочку:

– Вот. Катерина моя говорила, что такое платье смотрится только с ювелирными украшениями. Наденешь, чтобы не выглядеть Золушкой без феи.

– Ой, что вы, у меня даже уши не проколоты!

– Ну, приколешь только брошь-севинье и наденешь колечко. Кажется, размер твой. Катенька моя тоже хрупкая была, – дрогнул его голос. – Я ведь ей этот гарнитур к шестидесятилетию покупал. А она не дожила. Даже не видела…

Нельзя было отказаться. Она приложила серьги к ушам:

– Проколю! Ох, только как бы не потерять, это же дорогие вещи.

– Не заоблачно. Сапфиры и цирконы. Вот тут замок был с дефектом, таким его купил. Видишь, тут пайка? Мне скидку сделали тогда приличную. Потеряешь – переживу. Куда мне их теперь…

Дома она надела платье и приложила к нему брошь: на грудь, на плечо… всё чего-то не хватает. Как там Пирогов говорил, севинье? Полезла в интернет. Так, понятно, корсажная брошь. Значит, располагаться должна симметрично. Точно, лепестки банта обрамляют треугольный вырез. Только ведь брошь тяжёлая и будет оттягивать декольте. Что же делать? Да что, просто приколоть брошью платье к белью, и платье в районе декольте не будет оттопыриваться.

Ох, недаром не хотелось ей идти на это банкирское мероприятие! Золушка ведь нашла своего принца, и терять обувь на балу ей было совсем не в масть. Принц, кстати… или наоборот, некстати, был не в духе. Он сказал, что она одета как на похороны, мрачно и не нарядно. Белла пожала плечами: на всех не угодишь.

– Ну, мне бы могла, – пробурчал он.

– Это мы ссоримся?

Дима поспешно попросил прощения, но настроение у него не улучшилось.

Юбилей банкира проходил в ресторане при гостинице почти в центре Уремовска. Сразу из вестибюля после того, как разделись, они вошли в зал. Первым делом Дима представил её своему боссу-юбиляру и его семье: жене, тучной брюнетке в фиолетовом платье, и дочери, высокой, худой, нескладной, но хорошенькой шатенке в сиреневом платье. Девочка очень молодая, ещё не оформившаяся, но обещавшая стать красоткой, явно была неравнодушна к Беллиному спутнику. Когда они отошли, Белла сказала Диме:

– Ну?

– Что ну? – испугался он.

– Если бы я стала угождать тебе по поводу цветовой гаммы, мадам очень бы огорчилась.

Еще нескольким свои сослуживцам он её представил, но, в основном, среди гостей подчинённых хозяина было мало, больше тут присутствовали люди одного с ним ранга. Похоже, Дима чувствовал себя не в своей тарелке. Белла сказала, что попудрит носик и вернулась в холл. А здесь в туалет уже выстроилась очередь. Она остановила пробегавшую администраторшу и спросила её, нет ли здесь служебного помещения, и та шёпотом ей посоветовала пройти через зал и выйти в гостиничный коридор. Так она и поступила. Когда зашла, обратила внимание, что во второй от края кабинке топчутся толстые ноги в чёрных балетках. Проходить дальше не стала, юркнула в первую. Тут же стукнула входная дверь, зацокали каблучки, и их хозяйка проследовала в дальнюю. Она почти тут же вышла, её место заняла подруга, и она через дверь стали обсуждать… ну понятно, обсуждали они по законам жанра её особу. Что Белла мелкая моль бесцветная, что во вкусе Димы всегда были яркие девушки модельного роста, и что тут явно что-то нечисто. Оценили внешность, некоторые интимные особенности и мужскую силу Димы, сравнив её с потугами некого босса Вовы. У Беллы сердце колотилось от злости, что всё это осуждается на публике, ведь та в балетках из второй кабины ещё не вышла… так на публике или на публику? Если ей была видна обувь во второй кабинке, то… блин! Белла вышла из кабинки и сказала:

– Мы, кажется, представлены друг другу? Так вы Нина и Лина? Мои, так сказать, молочные сёстры? Как и я, наткнулись на Димину запятую? А в какой последовательности? Как в песне поётся, «то вместе, то поврозь, а то попеременно»? И спасибо, что предупредили насчёт скромной силы босса Вовы. А я уже хотела по вашим стопам на него перекинуться, но, поверив вашему опыту, не буду. Надо Диме сказать, чтобы не переживал, он – лучший, эксперты подтверждают!

Девицы фыркнули, но, кажется, испугались и удалились, не пытаясь отбрехаться. Белла пошла на выход, но услышала:

– Подождите!