Сказочная жизнь

– Ну, и не ходи к нему в гости. Пусть мама сама к тебе в гости приходит. Без дяди. Пойдём-ка зубки почистим и будем кашу есть.

После завтрака Наташа потребовала обещанную поездку в аэропорт, а Белла сказала ей, что сегодня они будут участвовать в субботнике. Рассказала, что это такое, вручила ей грабли поменьше, и они стали сгребать в кучки веточки, которые садовник состригал с кустов. Вышел Григорий Семёнович, который разминулся с хозяином, срочно сорвавшимся куда-то с утра пораньше, забыв о намеченной встрече. Белла тихо спросила его, есть ли у Людмилы Кирилловны какие-то козыри кроме намёков на ею же придуманные пакости? И собираются ли они и дальше отмалчиваться? Юрист вздохнул и отвечать не стал. Ну, понятно, не его секреты.

Тут послышался вскрик: «Доченька!» Держась за ажурную ограду, стояла Людмила Кирилловна. Рядом с ней круглый мужичок с портфелем, сзади ещё трое, один из них с камерой. Не выпуская из рук грабель, Наташа помахала ей рукой. Даже Григорий Семёнович опешил. А Белла сказала:

– Наташа, позови маму сюда. Пусть с нами погуляет, – и, обращаясь к Григорию Семёновичу, попросила. – Вы не встретите даму у калитки?

Юрист крякнул, но потом приблизился к ограде и спросил:

– Людмила Кирилловна, что это через решётку в родной дом? Там калитка закрыта? Прошу прощения, я пойду открою.

– Нет, пусть Наташа ко мне выйдет!

– Как можно! После вашего выступления тут жёлтая пресса на всех обитателей дома набрасывается. Вы же не хотите подвергать ребёнка опасности? Ваше материнское сердце не разорвётся, если о дочери напишут какую-нибудь гадость?

К приглашению она готова не была. Но и отказаться от встречи с дочерью после того, как жалобно взывала к ней из-за забора, она тоже не могла. После препирательств она согласилась зайти на участок в сопровождении своего адвоката. Мать расцеловала дочь, вручила ей куклу. Наташа ей вместо спасибо сказала удивлённо:

– Мама, это розовая Линда! У меня такая есть!

Потом заявила, что видела её нового мужа в газете, и он ей не понравился. Что в гости к ней поэтому приходить не будет, и пусть она приходит к ней сама. А на мольбу сквозь слёзы страдающей матери о том, чтобы перейти жить к ней, она ответила:

– Ну мам, у тебя же новый папа есть! А у папы новой мамы нет. Я ему буду оладушки маслом намазывать.

Душераздирающего прощания тоже не поучилось. Наташа возила грабли по газону, и от этого занятия отвлекаться не пожелала. Выдираясь из объятий, сказала:

– Пока! Приходи потом ещё, когда я поработаю.

Проводив гостей, Григорий Семёнович вернулся, ухмыляясь:

– Как вы кстати с девчушкой поговорили! Кажется, фильм у них не получится.

Но на следующей неделе та же газета опубликовала страдающее лицо бедной матери за решёткой дома мужа-богатея. Не той, кстати, решёткой, хоть и похожей: «Мы продолжаем следить за трагической историей Людмилы Денисовой, разлучённой с малолетней дочерью». И далее текст со всхлипами. И фотографии: с бывшим теперь мужем на приёме, с дочерью, в одиночестве на отдыхе. Что-то знакомое промелькнуло. Ах, так вот почему она с первого дня почувствовала фальшь в этом доме! Но как поговорить об этом со Змеем Горынычем? Он вообще разговаривать не умеет. И вот она звонит Григорию Семёновичу, а он звонок сбрасывает. Ну и пошли вы все!

Перезвонил он, когда Белла, уложив воспитанницу, сама решила лечь пораньше. Голос нетрезвый. Ну, ясно, у них, у богатеев, все переговоры либо пьянкой кончаются, либо с самого начала пьянкой являются. Сказала, что располагает информацией, которая требует проверки. Но говорить сегодня не будет, потому что собеседник под градусом. И отключилась. Назавтра он прилетел с утра. К счастью, хозяина уже не было.

– Вот, – ткнула она пальцем в снимок. – Это конец декабря прошлого года в Масноу.

– Нет, я точно знаю, что она тогда летала в Милан на рождественские распродажи.

– В том-то и дело. Я здесь с первого дня мучилась, что-то в доме вызывало тревогу. А это она, я её прежде видела. Хоть и мельком! Не узнала бы, дома она иначе одевается. А эти шорты яркие с абстрактным рисунком, да из-под них ноги бесконечные – это не может не запомниться. Видите, за спиной яхта «Пелагея»? Так-то она обычная по размеру и оснастке, но скандальная. Построена в Питере, дошла до Барселоны и сгорела. Молодняк устроил на борту гулянку с пиротехникой, ну и…

– Что, она эту яхту сожгла?

– Да нет, это привязка к месту и времени. Снимок удачный, вот она и не удержалась, дала его в печать. И прокололась. Дело в том, что ниже нашего бунгало почти на береговой линии располагалась вилла Палей. Я на неё обратила внимание из-за имени, а Людмила… ну, вы знаете Гимлиных?

– Мы с Лёвой в одной школе учились.