Сказка об уроде

Обернувшись к своей бессчётной армии, крыса с человеческим лицом издала решительный писк, и твари бросились вперёд, как спущенные с цепи овчарки. Антон начал подниматься с колен, чтобы отшвыривать их от себя ногами, но не успел: они налетели, как серая вонючая волна, и опрокинули его вместе с Леной. Миг — и его отделили от неё, облепили все конечности, как полипы, пригвоздили к полу. Он услышал крик Лены и закричал сам, но рот тоже тут же забила тёплая шевелящаяся живая масса, и крик захлебнулся. Теряя сознание, он последним безумным усилием раздавил зубами крысу, залезшую ему в рот, но вместо крови в горло потекла вязкая склизкая масса, отдающая приторной сладостью. Он не успел удивиться этому, ибо сознание покинуло тело.

Но даже в беспамятстве крысы не оставили его в покое. Они роились в пустоте, в которой он парил. Иногда они тащили за собой Лену за волосы. Серые крысы, чёрные крысы, коричневые, фиолетовые; они заполонили Вселенную, заняв весь доступный вакуум. Он не мог избавиться от них. Когда Антона охватывала горечь, он тянулся к ним, чтобы раздавить. Иногда даже получалось, но твари, которых он убивал, осыпались вниз фиолетовым порошком, и там возрождались снова, как ни в чём не бывало.

Наконец, ему удалось выкарабкаться из этого тягучего пространства. Он пытался шевелить руками и ногами, но ему это не удалось, как и во время прошлого пробуждения. На этот раз дело было не в холоде: он чувствовал свои конечности, но они стали тяжелыми, будто налитыми ртутью. Он лежал на спине, раскинув руки и ноги, и как бы ни пытался дёргаться, всё было тщетно. «Как препарируемая лягушка», — с отвращением подумал он.

— Очнулся? — спросил знакомый тонкий голосок. Антон скосил глаза влево. Крыса с человеческим лицом сидела в двух шагах и ковырялась передними лапками в зубах.

Справа раздался писк. Там была ещё одна крыса, больше первой и более упитанная, с обычной крысиной мордой. Она с любопытством разглядывала Антона, сжимая в лапке кончик собственного хвоста.

— Ему не терпится приступить, — сообщила первая крыса и одним прыжком вскочила на живот Антона. Когти царапали кожу у пупка сквозь рубашку. — Я его понимаю. Когда я отдирал лицо от того беловолосого, то просто горел от возбуждения.

— Что с Леной? — сипло спросил Антон.

Крыса переместилась ему на грудь, касаясь своим лицом его подбородка. С такой близи было видно, что мёртвая содранная кожа начинает отслаиваться и шелушиться. Воняло просто ужасно.

— Ты о той женщине? — крыса принялась непринужденно тереться носом о его щеку. — Ты её больше не увидишь. Её забрал Фолэм.

— Кто такой Фолэм? — Антон пытался повернуть голову набок, чтобы хотя бы так уйти от крысиной вони, но шея превратилась в камень.

— Фолэм — это я, — крыса оскалилась. Между зубами вылез острый язык и лизнул Антона в нос.

— И он тоже Фолэм, — крыса кивнула на своего сородича. — Как и все, кого ты тут видел. Мы плоть от его плоти, дети Фолэма. Он создал нас. Он создал это место. Он здесь хозяин, и всё происходит так, как хочет Фолэм.

Вторая крыса обошла Антона и мягко положила передние лапы на его волосы, словно собралась сделать массаж. Антона от этого прикосновения пронзила игла ужаса. Он усилием воли заставил себя смотреть на крысу с человеческим лицом.

«Говори с ним. Не дай ему терять интерес, забалтывай, делай что угодно, чтобы он не отошёл. Как только он закончит с тобой, его приятель начнёт жрать тебя заживо…». Он сглотнул слюну, но горло было сухим, как бумага.

— Почему он забрал Лену? Зачем она ему?

— Расщепление, — с умным видом сообщила крыса. — Так, кажется, это у вас называется?

— Что?

— Разложение. Распад. Разбор на части. Это уже началось, когда она была в клетке, ты это видел. И будет идти до конца. Фолэму нужна не вся она, а её отдельная часть.

Антон едва соображал от ужаса, но слова крысы всё равно вызвали в нём какой-то интерес, смешанный с жалостью к участи девушки.

— Какая часть? — услышал он свой голос и тут же закричал: вторая крыса скрутила в лапе клок волос и дёрнула, вырвав их с корнем.

— А ты до сих пор не догадался? — усмехнулась крыса. — Что такого есть у твоей подружки, чего нет у тебя? Ведь иначе ты бы сейчас познавал прелести расщепления на себе.

Антон замолчал, не находя слов. Крыса захихикала:

— Фолэму нужны потомки. Но без женских органов у него не получается рожать новых существ. Вот поэтому, — она топнула лапами по его груди, — Фолэм позволяет обитателям вашего мира проникать сюда. Он отправляет своих потомков к вам в изменённом облике, чтобы мы там произросли и ждали своего часа. Жаль только, что у вас живут не одни женщины. Приходится ухищряться по-всякому, чтобы завлечь новых рабынь. А такие, как ты, только на корм и способны пойти…

Он спрыгнул с Антона, напоследок больно вонзив свои когти в его пупок. Антон вскрикнул снова — но не из-за боли, а потому что понял, что их беседа закончена, и сейчас начнётся самое страшное.