Сказка об уроде

Мы тешим себя напрасными надеждами, думала Вероника. Не дождаться нам, когда они разойдутся. Потому что они и в самом деле великолепная пара. Даже в полумгле ночного клуба через всё кафе она видела на лице девушки истинное чувство — не ту фальшивую искренность, которую приходилось ей изображать в разговорах с Максом.

Юлька видела, куда она смотрит, но не вмешивалась. Вероника и сама не знала, хотелось ли бы ей, чтобы подруга увела её прямо сейчас, или нет. Она всё никак не могла допить свой сок. Ослепительная вампиресса Инна Вебер весело болтала с возлюбленным и не подозревала, что стала этим вечером объектом пристального внимания некой уродливой Старой Ведьмы — и с каждой минутой в сердце у Вероники становилось холоднее. Не больнее, не горше, не тоскливее — просто холоднее.

Она вернулась домой глубоко за полночь. Юлька взбежала наверх, оставив её на минуту в подъезде, и вернулась с костылями. Пока Вероника преодолевала ступеньку за ступенькой, она несла за ней коляску. Напоследок поцеловав её в щечку и обещав как-нибудь обязательно повторить поход, она спешно побежала вниз — такси всё ещё ждало у подъезда.

Ответив на вопрос заспанной мамы, что вечеринка прошла замечательно, Вероника вошла в свою комнату. Она чувствовала себя разбитой — не каждый день приходилось совершать такие одиссеи. Но ложиться в постель не хотелось. Когда она закрывала глаза, в ушах снова начинала греметь музыка, и цветные лучи сливались перед глазами, выхватывая кружащиеся на танцполе нечеткие фигуры.

Она подкатила к окну и отдернула шторы. Темнота — только желтые светлячки далёких окон. Вероника вспомнила один осенний день, который был год назад: она вот так же стояла у окна, совершенно здоровая, полная планов и надежд, и увидела чёрную птицу, которая, казалось, следила за ней…

Ты там? — спросила Вероника мысленно. — Ты ещё смотришь на меня?

Ночь не дала ответа. Не было ни неуловимого шевеления в пространстве тьмы, ни далёкого карканья у горизонта. Чёрная ворона ушла от неё; Вероника была одна.

Она не заметила, как уснула, сидя перед окном на коляске — веки сомкнулись, и руки упали с подлокотников, повиснув вниз. Вероника вздрогнула и мотнула головой. Отпечатки огней за окном, которые остались под веками, превратились в блики на гранях стакана. Она пила сок, но он был невкусным и вязким, и большая её часть стекала по подбородку.

Отставив стакан, Вероника посмотрела вокруг. Всё те же цвета — красный и синий — сходятся в смертельной схватке, и верх берёт то один, то другой. Свидетелями их неистовой и бессмысленной битвы были люди, которые прижимались друг к другу, танцуя в этом сиянии. Вероника не различала их лиц… кроме одной пары, которая была в самом центре.

Ох, чёрт побери, опять они, простонала она.

Макс и Инна танцевали перед ней, и этот танец не был простым кружением в вальсе — они экстатично припадали друг к другу и отходили назад, будто собрались заняться любовью прямо здесь. Красное платье Инны пылало рубином, и когда она заключала Макса в объятия, он как будто уменьшался в размерах.

Она слишком горяча для него, поняла Вероника. Сожрёт без остатка и не моргнёт. Ох, Макс, Макс, знаешь ли ты, на что идёшь?

Судя по безмерно счастливой улыбке на половину лица, он знал. Ему нравилось это безумное кружение, в ходе которого он становился всё меньше, а его пассия — всё больше. Ткань её платья охватывала Макса, как пламя, и он в своём вампирском фраке напоминал потухший уголёк.

Огненная карамель. У нас она была фальшивой. А их лакомство сделано из огня. Кому-то несдобровать.

Вероника сжала кулаки.

«Это их игра, — пропищал в голове тихий испуганный голосок. — Их жизнь. Не нужно вмешиваться…».

Но почему бы ей не вмешаться? Всё было хорошо до того проклятого дня, когда она узнала, что Макс втихаря встречается с этой огненной девой. После этого всё полетело в тартарары. Макс был её парнем, и неважно, насколько безвкусной была их карамель — Инна Вебер ведь тоже не имела права вмешиваться в их игру, разве нет? И вот к чему всё пришло — они танцуют в центре всеобщего внимания, разжигая этот волшебный алый огонь, а она превратилась в дряхлую Старую Ведьму, которая прячется в тени, чтобы ненароком не испугать добрых людей своим лицом.

Если у кого и есть право вмешаться, то у меня в первую очередь.

Вероника встала с коляски и вскинула руки. Они стали обрастать чёрными перьями. Её это не удивило.

Ворона идёт к голубкам, весело подумала она.