Сказка о самоубийстве

О чем может мечтать подросток в свои три­надцать лет? Кажется, сейчас у меня было все: своя комната, своя семья, не хватало только щенка... Когда я закончил умываться, услышал голос Марси с кухни: «Мальчики, завтрак!». «Все, как в нормальной семье, - подумал тогда я. Яичница, бекон и сок ждали меня на кухон­ном столе. Мы поели, Джек уехал на работу, а Марси повела меня с экскурсией по дому: кухня, несколько спальных комнат, огромная гостиная, библиотека - и это, не считая второго этажа, ко­торый почти полностью принадлежал мне. Мар- си спросила:

- Ты, видно, не понял, почему в твоем книж­ном шкафу всего одна книга?

- Нет, почему?

- Видишь эту стену с книгами? Джек запол­нил её именно теми книгами, которые прочел. А я поставила свою любимую книгу на твою пол­ку: начни с нее, если у тебя будет желание...

Я посмотрел на стену с книгами, которые про­читал мистер Джек: тут были сотни книг.

- Мне кажется, что Джек реализует все свои мечты из детства, все свои планы, которые он когда-то задумал в детдоме, и что он пытается доказать себе и всем остальным, что чего-то сто­ит, - сказала Марси, улыбнувшись.

Прошло несколько дней. Я уже начал при­выкать к своей новой жизни и одним ранним утром готовился пойти в школу. «Мальчики, за­втрак!», - услышал я тоненький голос Марси.

Я быстро сбежал с лестницы, с рюкзаком на плече, и сказал: «Мам, я очень волнуюсь. Но обещаю быть умнее всех!». Марси обняла меня и не смогла сдержать слез - ведь я назвал ее ма­мой, которой у меня никогда не было.

На улице была сильная метель. Мы ехали в школу примерно час, и Джек сказал, что это самая лучшая школа в округе и что в неё очень сложно попасть, если ты не сын начальника или кого поважнее. Я не знал, кем работает мой отец, но не стал спрашивать в этот момент...

Большое красивое здание школы, у которого стоял ряд разных деревьев, высотой с небоскреб, - или мне так показалось? Мы зашли через па­радный вход, нашли нужный класс, и Марси мне прошептала: «Все, ты дальше сам, ничего не бойся!..». А Джек похлопал меня по плечу и ска­зал: «После школы расскажу тебе что-то очень важное.».

Я зашел в класс, где были, по меньшей мере, двадцать учащихся моего возраста и молодая учительница математики, которая произнесла: «Привет! А мы тебя как раз ждем. Сойер, вер­но?». Я громко ответил: «Верно».

Выглядел я тогда немного смущенным, и меня посадили за парту к нелепой девочке в очках. Все шептались, рассматривая меня. Мне стало неловко. Последующие сорок минут, ка­жется, мало, кто был занят математикой: все то и дело переговаривались. На перемене я стал знакомиться с моими новыми товарищами. Вы­сокий рыжий парень сразу протянул мне руку и сказал:

- Густаф.

- Сойер, - я тоже протянул ему руку в ответ.

- Недавно переехал? - спросил он.

- Шесть дней назад - ответил я.

Проболтали мы с ним всю перемену, но тут

прозвенел звонок, и все направились в следу­ющий кабинет на урок искусства. Весь урок мы рисовали китов. У нас был классный учитель, настоящий художник Горлан Воршал. Он рас­сказывал нам истории про свои экспедиции на Северный Полюс. Рядом со мной сидела голубо­глазая девочка и очень красиво рисовала - на­много лучше, чем я, и волосы у нее были цвета белого золота. Она, не отрываясь, смотрела на меня, как на инопланетянина, а я смущался.

Вдруг в класс зашел мужчина, и все вста­ли. Это был директор школы, мужчина лет около сорока на вид, крепкого телосложения с явной армейской выправкой. Он подошел к учи­телю искусств и что-то прошептал ему. Тот сразу покачал головой и показал рукой в мою сторону.

«Парень - за мной. Пойдем, не бойся», - обра­тился он ко мне. Я медленно подошел к нему, и мы вышли из класса.

Директор отвел меня в своей кабинет: это была большая комната, стены которой украша­ли награды и благодарности. Я сел в кресло на­против его стола. Он спросил:

- Джек и Марси Линдслоу, твои родители, верно?

- Да, верно.

- Ты же знаешь, что ты их приемный, а не родной сын, верно?

- Сэр, мне тринадцать лет, я все понимаю и очень благодарен им, они..

- Постой, Сойер, - перебил он меня. - Мне только что позвонили из службы дорожного па­труля и сообщили, что твои приемные родители погибли в автокатастрофе час назад. Твой при­емный отец, Джек, не справился с управлением и врезался во встречную машину. Они оба по­гибли. Прости...

В этот момент для меня перевернулся весь мир. Я не слышал, что говорит директор.

Мне было мучительно больно, и я не мог по­верить в то, что произошло.

«Читатель, прости! Я пообещал говорить только правду, Какой бы горькой она не явля­лась... Сойер больше никогда не увидит учите­лей этой школы, больше никогда не заговорит с девочкой, которая сидела на уроке справа от него, и никогда не узнает, что хотел сказать

ему Джек.»

Попросту никогда...