Сказка о похождениях Кирьяна

Меж тем Кирьян в такие моменты становился особо горяч и циничен. Бесконечно сыпал в оппонента язвительными шуточками, и вынуждал того выплеснуть всё своё недовольство. Государь же от его потешно-саркастического тона приходил в восторг, от души смеялся и старался кубком доброго вина примирить этих, казалось бы, абсолютно несовместимых врагов. Одним словом Кирьян был, чуть ли не главным любимчиком царя. И, несомненно, он мог бы достичь при государе невероятных высот, и при этом вернуть своему некогда многочисленному роду былое величие, всё было в его руках.

Однако этому помешала весьма неоднозначная история, о которой впоследствии говорили, что якобы она была инспирирована самим государем. Так это или нет, пока тайна. Но как бы там ни было, эта история изменила всю дальнейшую судьбу князя Кирьяна. Разумеется, можно уверять, что это была всего лишь роковая случайность, и всё могло бы пойти по-другому, хотя с другой стороны, как известно, в любой случайности есть своя закономерность и предыстория. А потому надо особо подробно рассказать, что же произошло на самом деле в тот роковой вечер.

3

Жила в ту пору в Немецкой слободе некая семья недавно приехавшая из Европы. Казалось бы, что тут такого, ну приехали люди, и приехали. Но не всё так просто, уж больно особенными были те люди. Глава семейства являлся немецким графом российского происхождения. Иначе говоря, когда-то давно предки графа, спасаясь от преследования аж самого царя Ивана Грозного, бежали из Руси в Европу. Но это была слишком тёмная история, и отвлекаться на неё сейчас не имеет смысла. Итак, после побега предки графа, в тот момент ещё простые русские бояре, прижились в германских землях. А благодаря захваченной с собой немалой казне, бояре купили себе немецкий графский титул, вот тогда-то они и стали настоящими немецкими графьями. Ну а затем уже приобрели чуток землицы и продолжили спокойное, безбедное существование.

И вот спустя много лет, нынешний потомок прежних бояр, молодой граф Васильефф, не нарушая старых традиций, женился ещё там, в Германии, на такой же представительнице выходцев из России. И что интересно, они с каким-то невероятно-одержимым рвением вдруг единодушно поспешили вернуться в Россию. Где их особо радостно принял царь Пётр. Он часто наведывался к ним в гости, вёл светскую беседу, что-то обсуждал. И конечно в разговоре не раз всплывали вопросы о «европейской политик», так раньше называли текущие дела в Европе. На эту тему у них шли долгие и оживлённые дебаты.

Ну а вскоре в семье появилось пополнение, родилась кроха доченька. Государь Пётр Алексеевич по своему обыкновению тут же примчался и закатил пир на всю Немецкую слободу. В тот же день стал для малышки крёстным отцом и нарёк её дивным именем Джулия, что означает – рождённая в июле, ну а по-нашему просто, Юлия или Юля. Так в немецкой слободе появилась новорожденная графинюшка Юлия Васильеффа, впоследствии, уже спустя много лет, две крайние буквы «ф» на немецкий манер, упразднили, заменили на российскую «в», и фамилия приобрела надлежащий вид.

Меж тем время шло; день за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем. Маленькая лапушка графинюшка быстро росла и активно развивалась. А её родители счастливо наблюдали, как она делает свои первые успехи. Начинает ходить, изучать окружающий мир, произносить отдельные слова. Их интересовало практически всё. Однако не только родители были столь наблюдательны и заинтересованы. Как оказалось за ними самими тоже велось наблюдение. И вёл его не абы кто, а их сосед, британец и близкий друг англицкого посла, некто барон Шафрон, или как его просто кликали мальчишки в Немецкой слободе – кузен Шафрик.

О, это был далеко не добрый человек, и уж точно никому никакой не родственник, кличка «кузен» сопровождала его лишь для складности произношения и не более. Лет барону было около сорока, фигурой полнотел и одутловат, что выдавало в нём отъявленного обжору-чревоугодника. А на лицо, если б не парик, то был бы гаже жабы, весь в пупырышках. Отвратительное зрелище. К тому же барон являлся тайным осведомителем своего дружка, англицкого посла. Всё что необычного случалось в слободе, он примечал и передавал ему, за что имел неплохое вознаграждение золотом. Естественно барон сообщил и о странной дружбе германского графа с русским царём. И это обстоятельство стало предтечей дальнейших событий.

4

Разумеется, государь Пётр Алексеевич догадывался о шкодной деятельности Шафрона, однако никаких особых действий супротив него не предпринимал. Прошло уже целых три года со дня рождения юной графинюшки, а он всё не обращает внимание на слишком уж назойливое поведение барона.

– А зачем мне его трогать,… пусть себе доносит, как мы тут весело живём, ведь это может когда-нибудь пригодится и сыграть нам на руку,… чужие шпионы тоже могут быть полезны… – тонко рассуждал государь и продолжал открыто посещать графа Васильеффа. Впрочем, как говорится, всё хорошее бывает до поры до времени. И в этом случае всё произошло именно так.