Сказка

Они пошли вдоль дома, каталка пробивала себе пусть сквозь высокую траву; оборудование, наваленное на неё, подпрыгивало и дребезжало. Из-за угла прихрамывая вышла Радар, рыча и пытаясь выглядеть угрожающе. Она старалась изо всех сил, но после всего волнения, у неё осталось мало сил.

— Лежать, Радар, — сказал я, и она опустилась на брюхо, выглядя благодарной. Медики всё равно обошли её стороной.

Они увидели мистера Боудича, распростёртого на ступеньках крыльца, и принялись разгружать оборудование. Женщина сказала что-то успокаивающее, мол, всё выглядит не так плохо, как кажется; сказала, что они дадут ему что-нибудь для снятия боли.

— Он уже кое-что принял, — сказал я и достал из кармана баночку эмпирина. Мужчина посмотрел на неё и сказал:

— Господи, они же древние. Всё, что в них было полезного, уже давно испарилось. СиСи, демерол. Двадцать должно хватить.

Появилась Радар. Она символически зарычала на СиСи, затем, поскуливая, подошла к своему хозяину. Мистер Боудич погладил её по макушке ладонью, сложенной чашечкой, а когда убрал, собака прижалась к ступеньке рядом с ним.

— Эта собака спасла вам жизнь, — сказал я. — Она не может поехать в больницу, и она не должна остаться голодной.

Я держал в руке серебристый ключ от задней двери. Мистер Боудич взглянул на него, пока СиСи делала ему укол, от которого он даже не моргнул глазом. Он снова тяжело вздохнул.

— Ладно, какой у меня на хрен выход? Её корм в большом пластиковом ведре в кладовой. За дверью. Дай ей чашку в шесть вечера, и ещё одну в шесть утра, если они оставят меня на ночь. — Он посмотрел на мужчину. — Оставят?

— Не знаю, сэр. Мне не платят за такие решения. — Он разворачивал манжету для измерения кровяного давления. СиСи взглянула на меня, будто говоря: да, они оставят его на ночь, и это только для начала.

— Чашку в шесть вечера и в шесть утра. Понял.

— Я не знаю, сколько корма осталось в ведре. — Его взгляд стал стекленеть. — Если придётся купить ещё, сходи в магазин зоотоваров. Она ест «Ориджен Реджионал Ред». Никакого мяса и закусок. Парень, который знает, кто такой Ницше, вероятно, способен всё это запомнить.

— Я запомнил.

Мужчина-медик накачал манжету для измерения кровяного давления, и что бы он там ни увидел, это ему не понравилось.

— Мы положим вас на каталку, сэр. Я — Крейг, а это — СиСи.

— Я Чарли Рид, — сказал я. — А это мистер Боудич. Я не знаю его имени.

— Говард, — ответил мистер Боудич. Они собрались поднять его, но он сказал им обождать. Обхватив Радар за морду, он взглянул в её глаза. — Будь хорошей девочкой. Скоро увидимся.

Она заскулила и лизнула его. По его щеке сбежала слезинка. Может, из-за боли, но я так не думаю.

— В банке для муки на кухне есть деньги, — сказал мистер Боудич. Затем на мгновение его глаза прояснились, а губы сжались. — Так, стоп. Эта банка пуста. Я забыл. Если ты…

— Сэр, — сказала СиСи, — нам нужно отвезти вас в…

Он взглянул на неё и велел помолчать минутку. Затем снова посмотрел на меня.

— Если понадобится купить ещё упаковку корма, заплати сам. Я всё верну. Понял?

— Да. — Но я понял кое-что ещё. Даже обколотый какой-нибудь супернавороченной хренью, мистер Боудич знал, что не вернётся ни сегодня, ни завтра вечером.

— Тогда, ладно. Позаботься о ней. Она всё, что у меня есть. — Он напоследок погладил Радар, потрепал её за ушами, затем кивнул врачам. Когда они подняли его, он вскрикнул сквозь зубы, а Радар залаяла.

— Парень?

— Да.

— Не вынюхивай там.

Я не удостоил его ответом. Крейг и СиСи с трудом потащили каталку на руках вокруг дома, стараясь не сильно растрясти пациента. Я подошёл и посмотрел на приставную лестницу, лежащую в траве, затем на крышу. Думаю, он чистил стоки. Или пытался.

Я вернулся к крыльцу и сел. Перед калиткой снова взвыла сирена, сначала громко, а потом всё тише и тише, когда скорая спускалась вниз по холму к проклятому мосту. Радар смотрела в сторону звука, её уши стояли торчком. Я попытался погладить её. Она не стала рычать и кусать меня, поэтому я погладил её снова.

— Ну вот, остались только мы с тобой, — сказал я.

Радар положила морду на мой ботинок.

— Он даже не поблагодарил, — сказал я ей. — Какой же сноб.

Но на самом деле я не сердился, потому что это не имело значения. Мне не нужна благодарность. Это была моя расплата.

3

Я позвонил папе и всё ему рассказал, пока топтался у дома, надеясь, что мой рюкзак никто не украл. Впрочем, один из врачей перекинул его через калитку. Папа спросил, может ли чем-то помочь? Я отказался, сказав, что останусь тут и поделаю уроки, пока в шесть не придёт время кормить Радар, затем вернусь домой. Он сказал, что возьмёт китайской еды, и мы увидимся дома. Я сказал, что люблю его — он ответил мне тем же.

Я вынул из рюкзака велосипедный замок, подумывая подвести велик к дому, но решил «какого чёрта», и прицепил его прямо к калитке. Сделал шаг назад и чуть не споткнулся о Радар. Она взвизгнула и отползла в сторону.

— Прости, девочка, прости. — Я опустился на колени и протянул руку. Через секунду или две она подошла к ней, понюхала и слегка лизнула. Вот тебе и грозный Куджо.