Скажите «чи-и-из!»: Как живут современные американцы

Я не видела спектакля, не знаю, как у нескладной толстушки получилась роль красавицы с изящными ножками. Но в тот момент Нэнси была счастлива. Прямо на глазах она преображалась из явного аутсайдера в звезду. На лице воспитательницы тоже отражалось удовольствие – от профессионального успеха.

В детских центрах, как мне показалось, не очень много времени уделяют учебе. Но зато всячески стараются побудить ребят к увлекательным занятиям. Например, все знают, как малыши любят играть с водой. Но как обеспечить им эту возможность в доме? Ведь нетрудно представить, что будет с полом через несколько минут после того, как ребята начнут плескаться. «А что такое особенное будет? – удивилась мисс Белл, когда я задала ей этот вопрос. – Вода на полу, только и всего». И она меня повела в комнату, где стояло несколько тазиков с водой, вокруг них упоенно играли малыши. А на полу, действительно, было влажно. Но не мокро, потому что уборщица периодически входила со шваброй и убирала лишнюю воду. В игровых же комнатах, сколько мне ни приходилось их видеть, всегда царил жуткий ералаш. Растрепанные Барби, разбросанные кубики, разбитые машинки. На это никто не обращает внимания. Порядок – ничто в сравнении с главной ценностью – увлеченностью ребят игрой.

Американская писательница французского происхождения Франсин де Плексиз Грей в 1980-х годах побывала в Советском Союзе. Среди других впечатлений ее поразил порядок в игровой комнате детского сада: был час игр, но все игрушки красиво и симметрично располагались на полках. Франсин заинтересовалась, как же этот порядок сохраняется. «У нас дети сами следят, чтобы не было беспорядка», – с гордостью объяснила воспитательница. Франсин присмотрелась, и то, что она увидела, ее потрясло: ребенок снимал с полки игрушку, но, поиграв, тут же клал ее на место. Если же он забывал это сделать, воспитатель сразу же подходил и делал ему замечание. И еще один факт удивил американку: «Никогда я не видела, чтобы за такое короткое время детям делали столько замечаний».

…Но вернемся в Москву. Восторг маленького Алеши по поводу детского сада постепенно угасал. И однажды пропал совсем. Произошла история, о которой он и сейчас не любит вспоминать. Однажды с малышом на прогулке случилась неприятность: он намочил штанишки. Подобное пару раз происходило и раньше, в Чикаго. Но там воспитательница предупреждала, что надо делать в таком случае: вернуться в дом, взять в своем шкафчике сухую пару штанишек, переодеться, а мокрую отдать воспитательнице. Та ее положит в сушку и уже сухую незаметно передаст в целлофановом пакете маме.

Надо ли поступать именно так в московском детском саду, Алеша не знал, хотя и здесь в шкафчике лежали его запасные джинсы. Пока он стоял, раздумывая о том, как себя правильно вести, воспитательница Марина Федоровна сама заметила неприятность.

– Дети, дети, идите сюда, – позвала она группу. И когда все собрались вокруг нее и мальчика, сказала то, что, по-видимому, считала своим педагогическим долгом:

– Посмотрите на Алешу. Такой большой парень, а делает в штаны, как маленький. Тебе разве не стыдно, Алеша?

…Именно с этого эпизода я начала свой разговор с Элис Уайрен, заведующей кафедрой дошкольного воспитания Мичиганского университета. Элис закрыла лицо руками.

– О Боже! – воскликнула она после паузы. – Бедный малыш! Надеюсь, эту женщину сразу же уволили?

Впрочем, я пришла в центр не для того, чтобы обсуждать особенности отечественной системы дошкольных учреждений. Мне было интересно сопоставить свои впечатления об американских детских центрах с их принципами. Однако я тут же себя поправила: а есть ли общие принципы, если нет единой системы организации?

– Конечно, есть, – заверила меня Элис. – Воспитатели ведь учатся, получают licenses (лицензии), дающие им право на работу. Вот там, во время учебы, они и приобретают вместе со знаниями представления о принципах.

Главный из них – self-esteem. Воспитатель обязан создать у ребенка стойкое уважение к себе самому. Он не должен опасаться перехвалить воспитанника – все равно за что, лишь бы тот был хорош хоть в чем-то. Второй принцип – атмосфера безопасности. У ребенка должно быть стойкое чувство, что ему ничего не грозит. И он должен быть уверен, что может делать все, что захочет, кроме, разумеется, того, что вредит другим. Отнимает игрушку, дерется, плюется? Нет, этого делать нельзя. Наш третий принцип, – продолжала Элис Уайрен, – не создавать чувства вины. Это очень плохой путь воспитания – укорять, подчеркивать дурные стороны, стыдить. Ну, что-то вроде того, что вы мне рассказали об этой ужасной воспитательнице. Кстати, вы мне не ответили, ее сразу уволили или она еще какое-то время работала?

– Не знаю, – сказала я нехотя. И отвела глаза в сторону. Потому что и сейчас, несколько лет спустя, все еще вижу Марину Федоровну за забором детского сада рядом с моим домом.

Школа