Читаем Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов» полностью

В древнеанглийской поэме «Беовульф», написанной раньше саг и, вероятно, раньше эддической поэзии, на которой она основана, схватка с драконом приписана Сигмунду, а не его сыну и представляет собой гораздо более выразительное зрелище. Беовульф тоже участвует в эпической битве против дракона, одержимого сокровищами и поселившегося в кургане на территории его королевства. После кражи одного золотого кубка из его клада дракон устроил сокрушительные погромы по всей стране. Беовульф, в сопровождении молодого спутника Виглафа, убивает зверя, спасает людей и получает клад, но ценой своей жизни. Дракон Беовульфа крылатый, огнедышащий, и с ним намного труднее справиться, чем с ползучим драконом-змеем Фафниром: его приходится заманивать в ловушку в кургане и сражаться вплотную, несмотря на огненное дыхание. Другой великий драконоубийца севера, Рагнар Лодброк (Кожаные Штаны), о котором пойдет речь в главе 5, использовал против чудовища хитрость и выжил, получив возможность самостоятельно рассказать свою историю.

<p>Сигурд и валькирия</p>

Направляемый друзьями-птицами, Сигурд съел часть сердца Фафнира и направился в Хиндарфьялль. Там, в окружении стены из щитов, прямо в доспехах спала валькирия. Она не подчинилась приказу Одина и даровала победу красивому молодому королевичу, а не его старшему сопернику, и за это была наказана: Один уколол ее сонным шипом и решил, что ей судьба выйти замуж. Юный герой разбудил валькирию, которая приветствовала его дружески и предложила «напиток памяти», чтобы поделиться с ним магической и человеческой мудростью. Скандинавская традиция здесь усложняется. Эддическая поэзия называет валькирию Сигрдривой («Приносящая победу»), а после ее советов отсутствует часть рукописи. Когда повествование возобновляется, Сигурд уже находится при дворе Гьюкунгов (см. ниже) и вовлечен в любовный треугольник из-за того, что его обманули братья жены. В «Саге о Вёльсунгах» валькирию зовут Брюнхильд; она заменяет Сигрдриву, которая, возможно, нужна в сюжете, только чтобы дать советы герою.

Статуя Сигурда (Зигфрида) и Грани. Фонтан Зигфрида, Берлин. Скульптор Эмиль – Кауэр Младший (1911)

Прошлое Брюнхильд безусловно как-то связано с этой историей о валькирии, ведь в саге Сигурд обручается с ней прямо на месте, на горе, а потом едет дальше. Теперь, по крайней мере в саге, молодой герой оставляет мир эпоса и оказывается в мире придворного рыцарского романа. Хотя Сигурду хватило хитрости убить своего воспитателя, чтобы тот не убил его самого, но к политическим играм, с которыми он теперь столкнулся, он оказался плохо подготовлен.

Сигурд прибывает ко двору Гьюкунгов в город Вормс на Рейне. Здесь его приветствуют братья Гуннар и Хёгни и их мать Гримхильд, которая плетет интриги, пытаясь женить его на своей дочери Гудрун. Сама Гудрун быстро влюбляется в красивого юношу; Гримхильд дает Сигурду магический «напиток забвения», и вскоре он уже обручен с Гудрун, позабыв прежние обеты. Теперь невесту ищет Гуннар. Он слышит о воинственной деве Брюнхильд, которая живет в чертогах, огражденных стеной пламени. Она поклялась выйти замуж лишь за того, кто сможет пройти сквозь огонь. Молодые люди вместе отправляются в путь, но лошадь Гуннара пугается огня, а Грани галопом преодолевает ужасную преграду. С помощью магии Гримхильд Гуннар и Сигурд меняются внешностью, и в облике Гуннара Сигурд, преодолевший стену пламени, проводит три ночи с Брюнхильд, положив между собой и ею меч в знак воздержания и чистоты. Глубоко несчастная Брюнхильд подозревает подвох: она уверена, что только Сигурд, ее нареченный, мог пройти испытание. Но перед ней Гуннар, и он требует ее руки.

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Культура

Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»
Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»

Захватывающее знакомство с ярким, жестоким и шумным миром скандинавских мифов и их наследием — от Толкина до «Игры престолов».В скандинавских мифах представлены печально известные боги викингов — от могущественного Асира во главе с Эинном и таинственного Ванира до Тора и мифологического космоса, в котором они обитают. Отрывки из легенд оживляют этот мир мифов — от сотворения мира до Рагнарока, предсказанного конца света от армии монстров и Локи, и всего, что находится между ними: полные проблем отношения между богами и великанами, неудачные приключения человеческих героев и героинь, их семейные распри, месть, браки и убийства, взаимодействие между богами и смертными.Фотографии и рисунки показывают ряд норвежских мест, объектов и персонажей — от захоронений кораблей викингов до драконов на камнях с руками.Профессор Кэролин Ларрингтон рассказывает о происхождении скандинавских мифов в дохристианской Скандинавии и Исландии и их выживании в археологических артефактах и ​​письменных источниках — от древнескандинавских саг и стихов до менее одобряющих описаний средневековых христианских писателей. Она прослеживает их влияние в творчестве Вагнера, Уильяма Морриса и Дж. Р. Р. Толкина, и даже в «Игре престолов» в воскресении «Фимбулветра», или «Могучей зиме».

Кэролайн Ларрингтон

Культурология

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология