Скалолазка

– Статую-то делали прямо там! – покатывалась со смеху я. – На месте. Вынести ее было легко, когда она развалилась. Осколки-то ма-аленькие… Мой дед однажды купил великолепное старинное кресло! Из дуба, обитое толстой и мягкой кожей… Несколько его зарплат стоило, но дед очень любил удобные вещи. Однако кресло не пролезло ни в дверь, ни в окно… Вот над чем я смеюсь! Снова вам, ребята, статую распиливать придется, а уже на месте собирать!

– Уведите эту хохотушку, – приказал Бейкер.

Головорезы вытолкали меня в коридор. Проходя к двери, я встретилась взглядом с хозяином трактира, который поспешно спрятал пачку купюр.

– Не жгут руки? – спросила его непринужденно.

– Я столько не зарабатывай за несколько сезон!

– Не волнуйтесь, – заверила я. – От денег, полученных за предательство, проказа начнется только через несколько дней. А пока можете гулять, развлекаться, набивать брюхо. Нос – он ведь не сразу провалится…

Я бы еще много ему наговорила, да коридор закончился.

Глава 4 Скованные одной цепью

Они никого не стеснялись. Прямо на глазах у местных женщин связали мне за спиной руки и втолкнули в оранжевый внедорожник. Я влетела туда кубарем, угодив в конец салона.

Задние сиденья были сняты, чтобы в салон поместился габаритный груз. Теперь роль груза исполняла я. Впрочем, тут еще чьи-то ноги протянулись поперек.

Рывком головы отбросила волосы с лица.

Ноги принадлежали Лехе Овчинникову…

Наконец-то я нашла его! Правда, все случилось немного не так, как я предполагала.

Овчинников, видимо, спал. Мое появление потревожило сон его светлости, и он хлопал ресницами, не понимая, что к чему. Руки тоже стянуты за спиной. На вид вроде целый, не побитый… Прекрасная мы парочка, не правда ли? Бывшие муж и жена, валяющиеся связанными в кузове внедорожника.

– Ну что, Овчинников, – сказала я, – соскучился без меня?

Снаружи кто-то захлопнул дверцу. На сиденье водителя плюхнулся турок с золотыми серьгами в ушах. Он поглядел на нас в зеркало заднего вида. На его поясе красноречиво висел пистолет в кобуре.

– Баль? – удивленно пробормотал Леха. – Я думал, ты до сих пор по Измиру гуляешь на мои денежки… Ты что здесь делаешь?

– Тебя приехала спасать, – огрызнулась я.

– Интересно… – Он наклонил голову, скептически оглядел веревки, которые опутывали мои руки. – И на какой стадии находится твой план?

– Я к нему еще не приступала.

– Ну-ну…

Возможно, мне показалось, но Лехин язык заплетался.

– Господи, Леха! Ты опять пьян?

– Нет… – как-то неуверенно ответил Овчинников.

– И где ты тут водку умудрился найти?

– У меня язык заплетается не от водки, а от голода, – без обиды ответил Леха.

– Ой! – Я покраснела. Надо же так опростоволоситься, – Извини.

– Нечего извиняться. Скоро сама поймешь, к каким отзывчивым людям ты меня спровадила.

Я посмотрела на него.

– Леш, я целых два дня тебя искала! В самом деле.

– Что ж, вот и нашла, – ответил Овчинников. – Можно я немного посплю? Прошлой ночью меня кинули в какой-то загон для овец. Наверное, подумали, что те – мои родственницы, хе-хе… Эти дуры так блеяли, что я глаз не мог сомкнуть. А теперь ты…

– Тоже дура?

– Нет, просто спать не даешь…

И он самым бессовестным образом закрыл глаза. А мне так хотелось поговорить с ним!

Внедорожник стоял на месте. Видимо, Бейкер с Гродином решали, что делать дальше… Чего я никак не ожидала, так это предательства Гродина! Знаменитый археолог, ученый муж, профессор. Надо полагать, он с 1979 года, когда обнаружил финикийские тексты, связался с Организацией. Как и «Мирбах-унд-Пфайзер», долго и терпеливо шел к поставленной цели. Раскопки, исследование добытого материала, на основе которого новые раскопки. Шаг за шагом приближался Майкл к оригиналу легенды.

И я ему помогала!

– Гродин – мерзавец! – закричала я во всю глотку. Леха дернулся и открыл глаза. Турок с сиденья водителя пообещал:

– Еще раз пыскнышь – язык отрэжу.

Но я больше не собиралась орать. Меня просто гневный порыв охватил. Захотелось объяснить свою точку зрения окружающим.

Что теперь с нами будет? Вдвойне обидно, что и Леху втянула в эту историю.

Я взглянула на него. Мой бывший спал, как ребенок, – улыбаясь во сне. Наверное, представляет, что мама кормит его вареньем. Он обожает вишневое…

Опять что-то шевельнулось в груди, пока смотрела на его светлые волосы, ироничную улыбку. Что со мной? Мы же разведенные!

Леха нахмурился. То ли в варенье попала муха, то ли сон переключился на другую программу. Может, ему снится передача: «Террористы и заложники»? Угрюмый ведущий мужественно поучает: «Как себя вести, если вы оказались в беде? Старайтесь не перечить террористам. Сидите смирно, не дергайтесь, больше слушайте и ждите освобождения спецслужбами».

Леха хмурился все больше, ироничная улыбка исчезла.

Эх, позвонить бы сейчас на эту программу. У меня вопрос по существу. Как долго ожидать освобождения спецслужбами, если они не знают и знать не хотят, что нас, к примеру, захватили?

Я посмотрела на турка, развалившегося на переднем сиденье, и на тяжелую рукоять пистолета, торчавшую из кобуры.