– Уважаемая! Мы за безопасность пассажиров. Хорошенько подумайте, что для вас будет лучше: подождать несколько часов или расстаться с жизнью под обломками горящего лайнера?
Ее слова отрезвили меня.
– Погода нам не подчиняется, – добавила она. – Управлять ею мы пока не научились.
– Когда возобновятся рейсы?
– Синоптики обещают прояснение не раньше полуночи. Простите.
До полуночи – целых четыре часа!
Вот она – ирония судьбы! Я знаю, где искать Бейкера, но добраться туда не могу. Будто брела без воды по пустыне, наконец обнаружила колодец и вдруг поняла, что до далекой воды не дотянуться. Руки коротки. Можно прыгнуть в колодец, напиться вдоволь и остаться в нем навсегда. А можно не дергаться и умереть от жажды…
Куртка давно согрела меня, даже сделалось жарко. Майка вроде подсохла. Я сняла пуховик и, свернув, затолкала в сумку.
Должны существовать и другие пути! До острова наверняка можно добраться морем!
Я купила на книжном лотке карту Греции. Выяснив масштаб, прикинула расстояние. От Афин до Крита около трехсот километров…
Даже если корабль будет нестись со скоростью сто километров в час, раньше одиннадцати я до Крита не доберусь. Слишком поздно.
Выходит, только самолет. Если авиакомпании боятся непогоды, значит, нужен частник.
Маленький аэродром располагался в пятнадцати километрах к северу от Афин. Несколько потрепанных ангаров жались друг к другу неподалеку от низких холмов. Дождь не прекращался. Выйдя из такси, я по щиколотку провалилась в грязь.
Ангары были заперты. Обходя их, я опять промокла насквозь.
За ангарами обнаружилось двухэтажное здание. Окна горели лишь на первом этаже. Ступив через порог, я очутилась в грязном помещении, сильно напоминающем ковбойский салун. Оказалось – бар.
Грузноватые, грубоватые мужики пили как лошади, громко разговаривали и так же громко гоготали над глупыми шутками. Дым от папирос стоял столбом. В воздухе – устойчивые запахи пота и перегара, сдабриваемые ароматом из приоткрытой двери туалета.
Я оставила сумки возле дверей и, заткнув нос, прошла к стойке бара.
Абсолютно седой старик-карлик удивленно посмотрел на меня и спросил:
– Что будете пить?
– Скажите, вы не знаете, куда подевались все пилоты? – прогнусавила я, не рискуя разжать нос.
– Если вы перестанете мычать, я, может, наконец пойму, что вам налить, – откликнулся бармен.
Пришлось разжать пальцы. От окружающей вони закружилась голова. Я едва не потеряла сознание, но устояла.
– Скажите, где мне найти пилотов? – спросила я, с трудом концентрируя взгляд на бармене.
– Как где? Вот они! – И он показал рукой на орущую свору за моей спиной.
В зале я не разглядела ни одного трезвого лица. Страшные пьяные рожи, напоминавшие шайку разбойников.
– Простите, но как же они управляют самолетами?
– А они сегодня никуда не собираются, – ответил бармен. – Вы посмотрите, что творится на улице!
Я заставила себя повернуться к пьяной толпе за столиками.
Ни единого проблеска… Хотя бы один потягивает пиво, заботясь о печени. Пили залпом. Греческая водка ципуро уничтожалась бутылка за бутылкой. Пустая тара каталась по полу.
– Джентльмены! – крикнула я. – Извините!…
Мой голос утонул в беспорядочном гаме, как мышиный писк в грохоте симфонического оркестра. Я обернулась к бармену.
– Сколько стоит это блюдо с орешками?
– Орешки бесплатно. Блюдо – пять евро.
Я кинула на стойку десять, взяла блюдо, подняла над головой и с силой швырнула на пол.
Блюдо взорвалось словно бомба. Арахис полетел в разные стороны. Мужицкий гам как будто обрезало. Десятки глаз уставились на меня.
– Джентльмены! – громко произнесла я, улыбаясь. – Кто из вас окажется самым любезным и доставит меня на остров Крит? Любезность будет щедро оплачена!
– Чего? – спросил кто-то.
– Денег много дам!
Повисла пауза. Мне показалось, что в некоторых глазах появилась заинтересованность. Блеск…
– Да пошла ты… со своими деньгами! – ответил кто-то.
– Свихнулась девка!
– Нам жизнь дороже!
Выкрики усилились. Все дружно соглашались с тем, что я – чокнутая баба, что никаких денег не стоит риск поднять самолет в такую погоду.
Кажется, промашка вышла. А блеск в глазах – из-за анисовой водки.
Я посулила им две тысячи долларов, но меня послали еще дальше.
– Поймите, это вопрос жизни и смерти! – надрывалась я.
Никто не хотел слушать.
Отчаяние овладело мною, и тут мой локоть тронул бармен. Повернулась. Он поманил меня пальцем. Я перегнулась через стойку.
– Поговорите вон с тем пилотом, что спит в углу, – посоветовал он. – С ним у вас что-нибудь получится.
Человека, уткнувшегося лицом в стол, я разглядела, только когда приблизилась к нему. На нем был грязный комбинезон с надписью на спине «Люфтганза». Длинные с проседью волосы рассыпались по плечам. Рядом стояла наполовину опустошенная бутылка.
– Извините, мистер… мистер…
– Обращайтесь ко мне «герр», – раздалось из-под волос. Он поднял голову и посмотрел на меня туманными глазами. – Ты кто?
– Меня зовут Алена. Я хочу предложить вам две тысячи долларов.
– Давай! – Он протянул руку.
– Их нужно заработать… Вы сможете доставить меня на Крит, герр… герр?
– Зови меня Немец.