Скала 2. Выжить в пустоте

Ощетинившийся антеннами сканеров и радаров, черный корабль летел от одной системы к другой. Я не жалел ни времени, ни сил на разведку каждой нашей посещенной системы. Не только из-за возможных опасностей маршрута, маршрута как такового не было. Было примерное направление. Но как можно было не изучить системы, по которым пролетаешь. Это ведь КОСМОС. Не знаю, может быть, когда-нибудь я к этому и привыкну, но сейчас все попутные системы картографировались и обследовались. Обследовались на возможные подходящие планеты для организации баз, на местонахождения ценных ресурсов, на наличие скрытых баз, старых или новых, на наличие разбитых кораблей, аномалий, червоточин, в общем, всего, что когда-либо может пригодиться для путешествий или войны. Не думаю, что у цивилизованных государств этой вселенной есть подробные карты столь удаленных районов дикого космоса. Но, пока что ничего интересного не попадалось. Да были пояса астероидов, разбитые корабли, радиоактивные и стары е как гов*о мамонта. Чего-либо ценного, на них не было уже много тысяч лет, а если что и было, то давно разрушилось. Обломки, конечно, заносились на карты, и тщательно обследовались, но так, для порядка, найти что-либо пригодное к использованию, после первой пятерки уже никто не рассчитывал. Но было одно но, люди переставали бояться пустоты, и проникались романтикой дальнего космоса.

Именно этим руководствовались все первооткрыватели и кругосветные путешественники. Что гнало их вперед, что заставляло рисковать жизнью, своей и их спутников. Они гибли в морях, замерзали во льдах Арктики и Антарктики, погибали в горах и глубоких пещерах. Что во все времена заставляло людей двигаться в неизвестность. Скорее всего, неистребимое любопытство, и жажда нового, борьба со скукой и нежелание растрачивать свою короткую жизнь на прозябание в четырех стенах. Холодный суровый космос можно сравнить с неизведанным бурным океаном, в котором гордые красавцы-корабли, всего лишь утлые скорлупки. Которые оставались скорлупками, даже тогда, когда их размер стал достигать сотен метров в длину и десятков в высоту. Так и мы продвигались, как в стихах забытого поэта с планеты Земля, Николая Гумилева:

…Двадцать дней, как плыли каравеллы,
Встречных волн проламывая грудь;
Двадцать дней, как компасные стрелы
Вместо карт указывали путь
И как самый бодрый, самый смелый
Без тревожных снов не мог заснуть.
И никто на корабле, бегущем
К дивным странам, заповедным кущам,
Не дерзал подумать о грядущем —
В мыслях было пусто и темно.
Хмуро измеряли лотом дно,
Парусов чинили полотно.
Астрологи в вечер их отплытья
Высчитали звездные событья,
Их слова гласили: «Все обман».
Ветер слева вспенил океан,
И пугали ужасом наитья
Темные пророчества гитан…

Как точно эти стихи подходили к их полету, практически в никуда, ориентируясь только на звездные карты пятидесятитысячелетней давности. Но это было как пугающе, так и прекрасно, особенно когда удавалось нанести на карту месторождение редкого металла, или найти скопление водяного льда, скопление того же льда, но состоящего из так необходимых для промышленности, или систем жизнеобеспечения газов. Но примерно через месяц, выяснилось, что космос все же обитаем. Неистребимые и вездесущие человеки, умудрялись проникать туда, куда проникнуть было просто невозможно. На радаре неожиданно появилась засветка движущейся цели. К которой, скрывшись за невидимостью и рванулся черный корабль, который внезапно «вспомнил», что он не только исследователь, но и боевой крейсер. К незнакомцу подкрались на «мягких лапах», подлетев со «спины». Корабль был старый, это видно было даже невооруженным глазом. И это была не та, почетная старость, которая бывает у могучего ветерана. Нет, это корыто, было похоже на неухоженного юродивого-сифилитика. Жалкое и ободранное, с недостачей второстепенного навесного оборудования. Хотелось бы сказать, что корабль ржавый, но космические сплавы не ржавеют. Но все равно, этот корабль создавал впечатление ржавого. Сразу вспомнилось название такого судна из старого, еще советского фильма — «Пипелац».