Скачущий на льве

Гамалиил. Акива, кто дал тебе право распоряжаться?

Акива. Гамалиил, ты не хочешь покаяться?

Гамалиил. Мне не в чем каяться!

Акива. Ах, Гамалиил, Гамалиил, кто-то из ненавистных тебе греков сказал: «Худших везде большинство». Он, безусловно, был прав. Так вот, ты из этого большинства, хотя мнишь себя избранным остатком. Неужели в душе твоей нет ни капли сочувствия, а есть только желание обелить себя и уйти от ответственности?

Гамалиил. Нет никаких доказательств моей вины!

Акива. Если бы не война и все наши невзгоды, я бы добился суда над тобой. И не успокоился бы до тех пор, пока ты не понес заслуженной кары. Надеюсь, ты не сомневаешься, кто из нас выиграл бы дело? Знай, Гамалиил, что только опасения раскола в общине уберегают тебя от справедливого возмездия. Никто не может быть осужден без суда, поэтому формально ты не виновен. Но пусть совесть обгложет нутро твое, как объедает бык траву полевую! Уходи отсюда!

Гамалиил уходит.

Меир. Акива, отец мой, послушай меня, я тебе все объясню!

Акива. Нет, Меир, не трудись. Неужели ты думаешь, что я поверю тебе? Не называй меня ни отцом, ни братом. Я отрекаюсь от тебя. Сердца у тебя нет, но я обязан сохранить для Израиля твою голову. Мы больше не увидимся. Завтра, сразу же после похорон, зайдешь ко мне домой, возьмешь у Якова пакет. Там будут деньги, и моя рекомендация тебе для академий в Парфии. Я напишу, что ты внезапно овдовел и опишу твои блестящие способности. Не пиши мне и никогда не возвращайся сюда. Ступай и не произноси ни слова.

Меир уходит.

Дети мои, Брурия и Натан, простите меня! Это моя вина! Я не разглядел обмана и коварства, позволил низости людской погубить чистые души. Все из-за самоуверенности моей! Я был уверен, что все вижу. Я смотрел в небо в поисках красоты. Я смотрел в свитки в поисках истины. Я смотрел в лица своих друзей в поисках поддержки. Я смотрел в глаза римлян в поисках обмана. Все видел я, только то, что под носом у меня я не разглядел. Господи, Владыка Миров! Удали от меня мысль, что я все могу! Прости мне смерть этих невинных душ. Я простираюсь в пыли перед Тобой! Дети мои, простите меня!

Сцена последней встречи Адриана и Акивы

Адриан. Флегонт, что еще на сегодня? Я устал и хотел бы вздремнуть до ужина.

Флегонт. Мне совестно утомлять тебя, цезарь, но есть срочные донесения. Требуется твое решение.

Адриан. Ну что ж, исполним свой долг, как требует римская добродетель… Начинай!

Флегонт. Капитан твоей триремы в Кейсарии докладывает, что корабль готов к отплытию. Он ждет твоих распоряжений.

Адриан. Ответь, что распоряжения вскоре воспоследуют. Что еще?

Флегонт. Донесения об отправке диких зверей на игры в Риме.

Адриан. Это — Руфу.

Флегонт. Сирийские купцы просят охрану для каравана с шелком.

Адриан. Ему же.

Флегонт. Квестор Марон спрашивает, что делать с пленными евреями из недавно захваченных крепостей?

Адриан. Это — Пизону. Все, что касается евреев — это к нему. Он их ненавидит и, стало быть, сумеет распорядиться ими как следует. А что с ними делали раньше?

Флегонт. Судя по предыдущим донесениям, существует некая система. Старых и больных сразу убивают, женщин продают в прислугу, мужчин — в гладиаторы.

Адриан. В гладиаторы… Это разумно, там они долго не проживут… А дети?

Флегонт. Их продают в гаремы в Парфию. Мальчиков, как правило, предварительно кастрируют.

Адриан. И это разумно. Парфяне, помнится, даже дань взимали кастрированными детьми. Гаремы невозможны без евнухов, а Восток невозможен без гаремов. Это Пизон придумал такую систему распределения пленных?

Флегонт. Да, цезарь.

Адриан. Он оказался толковым администратором. Напиши ему, что я одобряю его действия. Пошли ему от меня подарок. Не очень дорогой, ибо он склонен к зазнайству.

Входит римский офицер.

Офицер. Великий цезарь, по твоему приказанию доставлен предводитель восставших евреев.

Адриан. Бар Кохба? Но ведь он убит? Вы что, принесли его труп?

Офицер. Нет, цезарь. Это живой человек. Плешивый старик в лохмотьях.

Адриан. Зачем вы его сюда приволокли? Какое еще приказание?

Офицер. Трибун Валерий Пизон сказал нам, что есть твой приказ. Он показал легату Марцеллу диптих с твоей печатью. Он сказал, что нужно взять живым главаря евреев и доставить к тебе.

Адриан. Минерва, просветляющая разум! Какова память у этого человека! Я действительно как — то об этом упоминал… Флегонт! Добавь к подаркам Пизону камею с моим изображением. (Офицеру) Давайте его сюда.

Солдаты вносят Акиву. Он привязан к палке, как пойманный зверь.

Почему он так связан? Вы что, боитесь старого еврея?