Читаем Сивилла полностью

В эти первые годы жизни сопротивляться матери было легче, поскольку даже в тюрьме были друзья. Не мать, а бабушка ухаживала за Сивиллой в течение первых шести недель ее жизни: Хэтти, страдавшая от послеродовой депрессии, не могла заботиться о ребенке. Бабушка Дорсетт помогала Уилларду ухаживать за Сивиллой и позже, когда девочка заболела воспалением среднего уха. Хэтти, которая слышать не могла детского плача, наотрез отказалась выполнить материнский долг. Ухо «прорвало», когда ребенок лежал на плече Уилларда и больное ухо было направлено в сторону горячей печки. Бабушка опять ушла со сцены, на которую вновь вышла мать, а ребенок связал избавление от боли со своим отцом.

Когда Сивилле было два с половиной года, любовь вернулась в образе Присциллы, служанки, которая позже ухаживала за девочкой, в то время как Хэтти посвящала свое время бабушке Дорсетт, перенесшей удар. Больше Присциллы Сивилла любила только бабушку. Как-то раз Сивилла сказала Присцилле: «Я люблю тебя». Хэтти, которая услышала эти слова, сказала: «Ну, маму ты ведь тоже любишь, верно?»

Повернувшись к Хэтти, которая стояла, протирая какое-то изделие из хэвилендского фарфора, Сивилла обвила руками ее шею и ответила: «Да». Хэтти оттолкнула Сивиллу и произнесла: «О, ты слишком большая, чтобы так делать».

Заметив, что миссис Дорсетт поступила с ребенком «круто», Присцилла раскрыла Сивилле свои объятия. Сивилла подбежала к ней и схватила Присциллу за руку. Присцилла сказала, что Сивилла могла бы помогать ей, что Сивилла умеет вытирать пыль и что полдник они могли бы готовить вместе. У Сивиллы была Присцилла, и она чувствовала, что мать ей не нужна.

Когда Сивилла стала старше, этим интерлюдиям с бабушкой и Присциллой пришел конец и мать твердо взяла власть в свои руки. Сцена для постоянных репрессий была обставлена, а Сивилла получила указания никому ничего не рассказывать, не плакать, если не хочет быть наказанной, и держать все при себе. Сивилла научилась не отбиваться, поскольку, отбиваясь, она навлекала на себя дальнейшие репрессии.

И тем не менее в ней сохранился интерес к новым впечатлениям, к творчеству, к созиданию. Часто это творчество, как в случае с изображением цыплят с красными лапами и зелеными хвостами, тоже приводило к столкновениям между матерью и ребенком.

Как-то раз, когда Сивилле было четыре года, она наклеила вырезанную из журнала картинку на фольгу и украсила ее красной рождественской мишурой. Довольная сделанным, она побежала в кухню, чтобы показать свое произведение матери.

— Мне кажется, я велела тебе не бегать по дому, — сказала Хэтти, ставя сковородку на конфорку.

— Извини, — сказала Сивилла.

— Вот так-то лучше, — заметила Хэтти.

— Посмотри, мама! — Сивилла с гордостью протянула ей дело своих рук.

— У меня нет сейчас времени на это. Я занята. Ты что, не видишь, что я занята?

— Смотри, что я сделала. Это украшение для нашей рождественской елки.

— Да это всего лишь картинка из журнала и немножко фольги, — фыркнула Хэтти.

— Мне кажется, оно красивое, — сказала Сивилла, — и я собираюсь повесить его на елку.

— Я занята, — повторила Хэтти.

Тогда Сивилла повесила сделанное ею украшение на елку, стоявшую возле пианино в углу гостиной. Она посмотрела на то, к чему ее мать отнеслась с пренебрежением, и вновь испытала гордость за сделанное.

— Мама, сходи погляди, — позвала она, вернувшись в кухню.

— У меня нет времени.

— Ну сходи.

Внезапно Хэтти бросила свое занятие и, уставившись на Сивиллу, спросила:

— Не вздумала ли ты повесить это на елку после того, что я сказала?

Сивилле отчаянно хотелось снять украшение с елки до того, как мать увидит его. Но мать уже взывала от елки:

— Иди сюда сию же минуту и сними эту дрянь.

Сивилла стояла неподвижно.

— Ты меня слышишь? — Хэтти стояла возле самой елки.

— Я скоро сниму его, — пообещала Сивилла.

— Не смей мне говорить «скоро», — проскрежетала Хэтти.

Сивилла оказалась в западне. Если она послушается, ей придется подойти к елке, где стоит Хэтти, готовая ударить ее. Если Сивилла не послушается, ее накажут за непослушание. Решившись на первое, Сивилла быстро сдернула с елки украшение и, сделав обманное движение, рванулась к двери. Хэтти устремилась за дочерью. Сивилла бежала быстрее. Вопли матери «не смей бегать по дому!» звенели по всем углам. Сивилла не знала, продолжать ли ей бежать или остановиться. Если она остановится, мать побьет ее за рождественское украшение. Если она будет бежать, мать побьет ее за то, что она бегала. Ловушка захлопнулась.

Остановившись, Сивилла получила быстрый резкий удар по правой щеке.

В общем, были плохие дни, но были и дни хорошие, например тот, когда в гости приехали Флуды. Когда Флуды — Пирл, Рут, Элвин и их мать — уезжали на своих санях, Сивилла махала им рукой на прощанье, стоя на крыльце. Сани исчезли из виду, и Сивилла, повернувшись, пошла в дом. Сегодня днем она была счастлива, играя на полу террасы с Рут и Пирл, которые были старше ее. Ей было всего три с половиной года, но они играли с ней и научили ее многим вещам. Пирл научила куклу Сивиллы Бетти Лу ходить.

Перейти на страницу:

Все книги серии The Big Book

Лед Бомбея
Лед Бомбея

Своим романом «Лед Бомбея» Лесли Форбс прогремела на весь мир. Разошедшаяся тиражом более 2 миллионов экземпляров и переведенная на многие языки, эта книга, которую сравнивали с «Маятником Фуко» Умберто Эко и «Смиллой и ее чувством снега» Питера Хега, задала новый эталон жанра «интеллектуальный триллер». Тележурналистка Би-би-си, в жилах которой течет индийско-шотландская кровь, приезжает на историческую родину. В путь ее позвало письмо сводной сестры, вышедшей когда-то замуж за известного индийского режиссера; та подозревает, что он причастен к смерти своей первой жены. И вот Розалинда Бенгали оказывается в Бомбее - средоточии кинематографической жизни, городе, где даже таксисты сыплют киноцитатами и могут с легкостью перечислить десять классических сцен погони. Где преступления, инцест и проституция соседствуют с древними сектами. Где с ужасом ждут надвигающегося тропического муссона - и с не меньшим ужасом наблюдают за потрясающей мегаполис чередой таинственных убийств. В Болливуде, среди блеска и нищеты, снимают шекспировскую «Бурю», а на Бомбей надвигается буря настоящая. И не укрыться от нее никому!

Лесли Форбс

Детективы / Триллер / Триллеры
19-я жена
19-я жена

Двадцатилетний Джордан Скотт, шесть лет назад изгнанный из дома в Месадейле, штат Юта, и живущий своей жизнью в Калифорнии, вдруг натыкается в Сети на газетное сообщение: его отец убит, застрелен в своем кабинете, когда сидел в интернет-чате, а по подозрению в убийстве арестована мать Джордана — девятнадцатая жена убитого. Ведь тот принадлежал к секте Первых — отколовшейся от мормонов в конце XIX века, когда «святые последних дней» отказались от практики многоженства. Джордан бросает свою калифорнийскую работу, едет в Месадейл и, навестив мать в тюрьме, понимает: она невиновна, ее подставили — вероятно, кто-то из других жен. Теперь он твердо намерен вычислить настоящего убийцу — что не так-то просто в городке, контролирующемся Первыми сверху донизу. Его приключения и злоключения чередуются с главами воспоминаний другой девятнадцатой жены — Энн Элизы Янг, беглой супруги Бригама Янга, второго президента Церкви Иисуса Христа Святых последних дней; Энн Элиза посвятила жизнь разоблачению многоженства, добралась до сената США и самого генерала Гранта…Впервые на русском.

Дэвид Эберсхоф

Детективы / Проза / Историческая проза / Прочие Детективы
Запретное видео доктора Сеймура
Запретное видео доктора Сеймура

Эта книга — про страсть. Про, возможно, самую сладкую и самую запретную страсть. Страсть тайно подглядывать за жизнью РґСЂСѓРіРёС… людей. К известному писателю РїСЂРёС…РѕРґРёС' вдова доктора Алекса Сеймура. Недавняя гибель ее мужа вызвала сенсацию, она и ее дети страдают РѕС' преследования репортеров, РѕС' бесцеремонного вторжения в РёС… жизнь. Автору поручается написать книгу, в которой он рассказал Р±С‹ правду и восстановил доброе имя РїРѕРєРѕР№ного; он получает доступ к материалам полицейского расследования, вдобавок Саманта соглашается дать ему серию интервью и предоставляет в его пользование все видеозаписи, сделанные Алексом Сеймуром. Ведь тот втайне РѕС' близких установил дома следящую аппаратуру (и втайне РѕС' коллег — в клинике). Зачем ему это понадобилось? Не было ли в скандальных домыслах газетчиков крупицы правды? Р

Тим Лотт

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги