Сивилла

«Защита через подсознание, — размышляла доктор, расплачиваясь с водителем такси. — Теперь мне предстоит познакомиться с каждой из этих личностей, независимо от их количества, и выяснить, с каким именно конфликтом каждая из них имеет дело. Это приведет меня к истокам травмы, ставшей причиной диссоциации. Таким образом я смогу добраться до реальности — вероятно, невыносимой реальности, — защитной мерой от которой стали эти „я“».

Доктор сознавала, что анализ должен включать все эти личности, причем каждую из них придется проанализировать и как автономное существо, и как часть целой Сивиллы Дорсетт.

Более непосредственной задачей было завязывание тесного контакта с бодрствующей Сивиллой. Это был единственный способ снять чувство тревоги и инстинктивное стремление защититься, за которым в засаде теснились другие «я».

Но как стать ближе к этой отдаленной и застенчивой Сивилле Дорсетт?

— Сивилла, — спросила доктор как-то утром в апреле 1955 года, когда Сивилла принесла ей несколько своих акварелей, — не хотите ли вы съездить со мной как-нибудь в воскресенье в Коннектикут, пока цветет кизил? Там чудесные пейзажи, и вы сможете порисовать цветущие деревья и кусты.

Сивилла неуверенно ответила:

— О, у вас есть более важные занятия, чем проводить вместе со мной воскресный день.

«Черт возьми! — воскликнула про себя доктор. — Я должна заставить ее осознать, что считаю ее исключительно одаренной женщиной и что мне доставляло бы радость общение с ней, даже если бы она не была моей пациенткой. Неужели никак нельзя убедить Сивиллу, что, хотя болезнь действительно во многом ограничивает ее, это вовсе не принижает ее в моих глазах? Неужели она так никогда и не поймет, что, несмотря на ее заниженную самооценку, я оцениваю ее достаточно высоко?»

Лишь после долгих споров доктор Уилбур сумела убедить Сивиллу согласиться на эту поездку — поездку, которая, по мнению доктора Уилбур, должна была помочь Сивилле обрести уверенность в себе и оттаять.

В начале мая 1955 года, в семь утра солнечного воскресного дня, доктор Уилбур подъехала к Уиттер-холлу и увидела, что Сивилла ждет ее вместе с Тедди Ривз. Тедди, которая всегда несколько покровительственно относилась к Сивилле, стала еще больше проявлять собственнические черты после того, как Сивилла доверилась ей, рассказав о множестве своих «я». Ничего не зная о них до мартовского вечера, когда была вызвана доктор Уилбур, теперь Тедди не только умела распознать Вики и Пегги, но и начинала выстраивать с ними некие взаимоотношения. Стоя возле Сивиллы перед Уиттер-холлом, Тедди увидела, что верх автомобиля доктора опущен, и сразу забеспокоилась, есть ли у Сивиллы шарф, который поможет избежать простуды. Когда Сивилла подтвердила, что шарф у нее есть, Тедди заметила, что и в этом случае слишком прохладно для того, чтобы ехать на автомобиле с опущенным верхом. И хотя Сивилла вместе с доктором уверяли ее, что все будет в порядке, она продолжала сомневаться. Однако более всего волновало Тедди то, будет ли во время поездки тихо вести себя Пегги Лу и сколько личностей за это время проявится в Сивилле.

Сивилла, в свою очередь, была как нельзя более самой собой, когда, помахав Тедди на прощание рукой, села в автомобиль. В своем темно-синем костюме и в красной шляпе она выглядела, по мнению доктора, привлекательной и непривычно спокойной.

То, что Сивилла скрывала свое удовольствие от предстоящей поездки до момента расставания с Тедди, не ушло от внимания доктора, которая подумала, как это тонко и умно со стороны Сивиллы — почувствовать зависть Тедди и защититься от нее.

Поджидая случая, когда можно будет стать на дружескую ногу, доктор Уилбур ограничивала разговор замечаниями о домах и поселках, мимо которых они проезжали, о географии и истории окрестностей, о красоте пейзажей. Они проехали по окраинам небольших прибрежных городков, свернули в Саутпорте и направились к Саунду.

— Мне всегда хотелось рисовать или писать маслом лодки, — заметила Сивилла, взглянув на первые лодки в районе Саунда, — но я чувствовала, что не смогу правильно передать формы.

— Нужно попробовать, — сказала доктор и остановила автомобиль.

Сидя в машине, Сивилла сделала несколько набросков парусных лодок, стоящих поблизости от берега на якоре.

— Мне нравятся эти эскизы, — похвалила доктор.

Сивилла казалась довольной.

Оставив Саунд, доктор Уилбур стала неспешно разъезжать без особой цели по разным шоссе и тихим проселочным дорогам. Она обратила внимание Сивиллы, которая никогда не была в этих местах, на то, что некоторые из домов, мимо которых они проезжают, дореволюционной постройки[4], а некоторые другие, вполне современные, снабжены либо подлинными дореволюционными окнами, либо их точной имитацией.

Сивилла заметила:

— Мой отец — строитель-подрядчик. Он очень интересуется архитектурой и пробудил во мне интерес к ней.

Во время предыдущих бесед отец едва упоминался, и доктор Уилбур была рада услышать о нем.