Сюрприз в рыжем портфеле

У женщины с портфелем, видимо, лопнуло терпение. Она подошла к столу и сказала тоном, каким обычно предъявляют ультиматум:

— Товарищ Груздев, скажите, возьмете вы у меня пакет или…

— Пакет? — удивился глава УКСУСа. — Какой пакет? Давайте, давайте. Вы бы так и сказали сразу…

— Лично вам, под расписку, — пояснила курьерша и выложила на стол розовый конверт с сургучными печатями и белой «сигнатуркой».

Груздев деловито расписался на «сигнатурке», оторвал ее и передал курьерше. Потом достал из стола ножницы, осторожно срезал край пакета и…

Нет, этот момент нельзя описать. Его можно было запечатлеть только ускоренной киносъемкой. Такая съемка потом, при нормальном движении пленки, «растягивает» секунду на минуту. Этим способом пользуются, например, чтобы показать, как проходила встреча чемпионов по боксу. Мастера кожаной перчатки наносят удары мгновенно, а на киноэкране они перемещаются как рыбы, еле двигая руками, словно плавниками. Зрители имеют возможность отметить все мельчайшие нюансы исторической схватки титанов ринга. При такой съемке мы увидели бы, как Груздев оторвался от кресла и поплыл вверх, как зрачки его радостно расширились, а рот раскрылся. Это был неповторимый миг восторга!

— Старик! — воскликнул Груздев, снова заняв место в кресле. — Нам разрешили юбилей! Вот выписка из постановления: «учитывая» и так далее, «принимая во внимание» и так далее, разрешить организации отметить двадцатипятилетний юбилей. «Провести собрание, премировать лучших сотрудников. Подлинное подписал Шилов. Верно: секретарь».

Чарушин застыл в торжественной позе, которую принимают при исполнении гимнов. И только очень не к месту выглядела белая нашлепка на его щеке, прикрывающая то ли бритвенный порез, то ли фурункул.

Когда чтение постановления окончилось, Чарушин принял положение «вольно» и сказал:

— А Свинцовский сомневался.

— Да, да, — подтвердил Груздев. — Кстати, зови его.

Через несколько минут в кабинет, чуть согнувшись, чтобы не задеть головой о притолоку, вошел Свинцовский.

— Есть кое-какие новости… — многозначительно начал Груздев. — Юбилей разрешили. Что вы скажете?

— Значит, так положено, — не моргнув ответил Свинцовский.

— А почему же вы не верили в то, что разрешат?

— Я думал, э-э-э, что не положено, исходя, так сказать, из некоторых постановлений…

Груздев довольно засмеялся — так, что от глаз остались одни щелочки:

— Эх ты, «исходя»! Исходить надо из существующего положения. В общем, отпразднуем юбилей. Как говорится, прольем бальзам на раны! Ну, давай дуй за Гречишниковой. Местком должен это знать.

Гречишникова явилась не сразу. Только минут двадцать спустя она стремительно вбежала в кабинет.

— Ой, простите, зашилась. Дела, дела, дела! Работы, — невпроворот. К семинару готовлюсь, актив на носу!

— Ксения Петровна, разрешение есть! Давайте составим юбилейную комиссию!

Гречишникова ответила:

— Местком поддержит.

Прошло несколько минут — и весь УКСУС знал волнующую новость. Когда Свинцовский выходил из кабинета Груздева, в коридоре его ожидал счетовод Нолик:

— Можно вас спросить, товарищ Свинцовский?

— Ага!

— Правда, это самое?

— Эге!

— И даже решение?

— Угу.

— Значит, правильно? — обрадовался Нолик, но Свинцовский сдвинул брови:

— Я, собственно, не понимаю — вы о чем? Я вам ничего не сказал.

«Ага», «эге», «угу»! Нет, Свинцовский умеет хранить тайну. У него черта с два что-нибудь узнаешь: не положено.

Но УКСУС уже гудел, словно вокзал перед отправкой нескольких поездов. Как все это произойдет? Кому что дадут? Какие будут награды?.. Нет, глупо брать сейчас отпуск. Надо оставаться на месте…

II. Пушки царя Гороха.

Хотите опрыскаться цветочным одеколоном!

Теневая и Солнечная стороны Лесогорска

Пока в УКСУСе идут разговоры о предстоящем юбилее, пока в горячих головах сотрудников зарождаются вероятные и невероятные предположения, нам самое время познакомиться с Лесогорском. Потом будет некогда.

Если вы, читатель, бывали в дальних городах Севера или Зауралья, то Лесогорск вы представите себе очень четко.

В нем много бревенчатых домов с резными наличниками и много цветущей герани на подоконниках. Примостившись около цветочных горшков, блаженно дремлют на солнце пушистые лесогорские кошки.

Есть в городе краеведческий музей — краснокирпичное здание с пузатыми колоннами, около которых стоят две мортиры. От них веет порохом древности. Вероятно, эти грозные орудия были сняты с вооружения еще до того, как на трон торжественно взошел широкоизвестный царь Горох.

Глядя на почтенную боевую технику и на амбразурные оконца здания музея, хочется петь хором:

Мы в фортеции живем,
Хлеб едим и воду пьем.
А как лютые враги
Придут к нам на пироги,
Зададим гостям пирушку:
Зарядим картечью пушку.

Современный Лесогорск в краеведческом музее почему-то не представлен. Зато здесь бережно хранят бивни мамонта, череп зубробизона и мундиры офицеров наполеоновской гвардии.