Сюнну, предки гуннов, создатели первой степной империи

Шаньюй Хуханье вернулся в ставку^{245}, распустил войска и «приказал всем вернуться в родные места». Он призвал к себе своего старшего брата Хутуусы, «жившего среди [простого] народа», и сделал его князем восточных земель. Но Хуханье рано расслабился — сановники предыдущего шаньюя, обосновавшиеся на западе державы, не пожелали признать его власть и возвели на трон двоюродного брата своего бывшего властителя — он получил имя шаньюй Дучи. Это было начало полномасштабной гражданской войны. Войска Дучи разбили армию Хуханье, но скоро в ставке победителя возник раскол: один из недавних сторонников Дучи «поднял восстание и объявил себя шаньюем Хуце». Узнав об этом и прельстившись легкостью, с которой стал обретаться шань-юйский титул, его присвоили себе еще два западных сановника. Бань Гу пишет: «Всего таким образом оказалось пять шаньюев».

В течение следующих двух-трех лет все пять шаньюев воевали между собой. Время от времени они объединялись по двое или по трое, кто-то слагал с себя звание шаньюя, а потом вновь принимал его. Один из шаньюев покончил с собой после поражения, другой был обезглавлен. Остатки разбитых армий присоединялись к победителям или уходили на юг и отдавались под юрисдикцию Китая. Тем временем на западе объявился еще один шаньюй, Жунчжэн, шестой по счету. Хуханье, одержав очередную (но не окончательную) победу, «снова поселился в ставке шаньюя, однако количество народа сократилось у него на несколько десятков тысяч человек».

В конце концов в изрядно обескровленной стране осталось лишь два основных претендента: Хуханье на востоке и Жунчжэн на западе. Перевес сил был на стороне Хуханье, но тут судьба нанесла ему неожиданный удар: его брат Хутуусы, которого он сам возвысил и сделал своим ближайшим сподвижником, также объявил себя шаньюем под именем Чжичжи и разместил свою ставку на востоке.

В 54 году до н. э. новоявленный шаньюй Чжичжи разбил войска другого самозваного шаньюя Жунчжэна, убил его и присоединил к себе его воинов. «Затем он напал на Хуханье и разбил его войска. Хуханье бежал, а Чжичжи поселился в ставке шаньюя». Противостояние двух братьев — единственных двух шаньюев, оставшихся у власти после нескольких лет гражданской войны, — определило историю сюннуской державы на ближайшие два десятилетия.

После поражения Хуханье один из его сановников предложил шаньюю «признать себя вассалом, явиться к императорскому двору и служить Хань, а за это просить у Хань помощи, что дало бы возможность восстановить спокойствие среди сюнну». Остальные сановники категорически воспротивились этой идее. Они, как пишет Бань Гу, заявили:

«По своим обычаям сюнну выше всего ставят гордость и силу, а ниже всего исполнение повинностей; они создают государство, сражаясь на коне, и поэтому пользуются влиянием и славятся среди всех народов. Смерть в бою — удел сильного воина. Ныне между братьями происходит борьба за власть в государстве, и если она не достанется старшему брату, то перейдет к младшему. Пусть один из них будет даже убит, влияние и слава сохранятся, и наши сыновья и внуки будут вечно главенствовать над всеми владениями. Хотя Хань сильна, она не в состоянии поглотить сюнну, и разве можно в нарушение древних установлений служить [династии] Хань в качестве вассала, позорить имена умерших шаньюев и подвергать себя осмеянию со стороны всех владений! Хотя и воцарится спокойствие, как мы будем главенствовать в будущем над всеми народами?»

Но Хуханье не столь философски относился к идее, что для государства не так уж и важно, кто из двух братьев будет убит. Он повел народ на юг, к границам Китая, и послал своего сына «прислуживать императору» — то есть отдал его в заложники. Чжичжи последовал примеру брата и отправил ко двору своего сына.

Тем временем Хуханье «выразил желание представиться императору». В 52 году до н. э. состоялась первая в истории двух держав встреча венценосных особ. Шаньюй гостил в Поднебесной целый месяц. Его принимали с исключительной пышностью. В каждом из семи округов Китая, через которые он проезжал, его встречал выстроенный вдоль дорог почетный караул из двух тысяч всадников. Император Сюань-ди вручил гостю богатые подарки, а после его отъезда отправил из пограничных округов огромное количество продуктов — оно во много раз превышало дань, которую Китай выплачивал сюнну раньше. Но за все эти удовольствия Хуханье пришлось поплатиться гордостью: теперь он признал себя вассалом императора — именно так его именовали на официальном приеме, устроенном в его честь. Правда, «император разрешил шаньюю не совершать земного поклона», но совсем недавно сама мысль о возможности такого поклона не пришла бы в голову ни сюнну, ни китайцам.

В знак того, что власть шаньюя над сюнну теперь делегирована ему императором, он получил в подарок «золотую печать на зеленом шнуре», текст ее гласил «Императорская печать шаньюя сюнну»^{246}.