Сюнну, предки гуннов, создатели первой степной империи

Совсем иначе складывалась судьба других вассалов сюнну, усуней, — они, несмотря на свое зависимое положение, сумели поставить себя и с шаньюями, и с Сынами Неба. И именно их усилиями к 60-м годам I века до н. э. держава сюнну оказалась в глубочайшем кризисе.

Надежду уничтожить сюнну руками усуней китайцы вынашивали давно; для укрепления военного союза они посылали к усуням своих невест, причем не подменных, как к Маоду-ню, а самых что ни на есть близких родственниц императора. Еще в 107 году до н. э.^{235} усуни заключили с У-ди «договор о мире, основанный на родстве», и их правитель (носивший титул гуньмо, или гуньми) получил в жены внучку императора по имени Сицзюнь (дочь Цзянду-вана). Ханьский двор дал невесте богатое приданое и свиту: «…пожаловал [ей] колесницу, платья, императорские вещи, снабдил официальным штатом евнухов, [чиновников], прислужников и возниц в количестве нескольких сот человек» и даже приставил верхового музыканта «для успокоения ее дорожных раздумий». Тогда же и сюнну послали усуням свою невесту. Несмотря на то что сюнну уже многие годы терпели от китайцев поражение за поражением, гуньмо отдал предпочтение кочевнице и сделал ее старшей (левой) женой, а китаянку младшей (правой). Предпочтение это было, вероятно, вызвано не личными качествами невест, а политической ситуацией. Так или иначе, супруг не баловал императорскую внучку своим вниманием, он навещал ее один или два раза в год, и радости от этих встреч было мало: «Гуньмо был годами стар, [китайского] языка не понимал»^{236}. Сицзюнь очень тосковала и даже воспела свою тоску в стихах:

Родные выдали меня замуж
И принудили жить в далекой стране,
Дворцом служит мне бедная юрта,
Которой стены обиты войлоком.
Сырое мясо служит мне пищей,
А кислое молоко напитком.
К отечеству стремятся мои чувства,
И сердце мое уязвлено глубоко.
О, если б я могла быть перелетной птичкой,
Как быстро понеслась бы я туда^{237}.

Через некоторое время усуньский правитель решил передать ненужную ему младшую жену своему внуку и наследнику Цэньцзоу (Цэньцюю^{238}), но это не устроило китаянку, и она «подала письменную жалобу» императору. Сын Неба ответил: «Следуй обычаям этой страны, я хочу вместе с усунями уничтожить ху [сюнну]». Оказалась ли Сицзюнь послушной внучкой или решила, что, способствуя уничтожению сюнну, она отомстит старшей жене, — в конце концов она вышла замуж за Цэньцзоу^{239}. Но ее жертва оказалась напрасной — усуни против сюнну не выступили.

Сицзюнь умерла в самом конце II века до н. э. Но У-ди, не терявший надежды разгромить сюнну руками усуней, немедленно послал в степь другую принцессу, по имени Цзею. После смерти Цэньцзоу она стала женой его единокровного брата Вэньгуйми, нового правителя усуней, причем женой любимой (в отличие от его же сюннуской жены). Цзею, не в пример своей предшественнице, была вполне удовлетворена семейной жизнью среди усуней, однако в дело опять вмешалась большая политика. Сюннуские шаньюи вот уже много лет не могли добиться от Китая ни невест, ни «договора о мире, основанного на родстве». Шаньюй Хуяньти решил исправить положение и отвоевать невесту сам. Он потребовал, чтобы усуньскый Вэньгуйми отослал ему свою собственную жену. Тот факт, что китайской принцессе уже исполнилось 44 года[12], она жила среди усуней уже около тридцати лет (известно, что к 60 году она «была в Усунь 40 с лишком лет»)^{240} и родила мужу трех сыновей и двух дочерей, нимало не смущал шаньюя. Он стал совершать набеги на владения усуней, и Цзею обратилась за помощью к императору — им тогда уже был Чжао-ди. Император передал письмо принцессы сановникам, «но решение так и не было принято»^{241}.

В 74 году до н. э. двадцатилетний Чжао-ди умер, не оказав помощи своей родственнице. Император Сюань-ди, взойдя на престол, вместо чаемой военной поддержки отправил кусуням посла. Принцесса и ее супруг снова написали в Китай: «Сюнну несколько раз подряд посылали крупные войска для нападения на усуней, они захватили [наши] земли Чэянь-уши, угнали живший там народ и прислали посла, который угрожает и требует выдать им принцессу и порвать отношения с Хань. Я, гуньми, выражаю желание собрать половину имеющегося в стране войска, выставить 50 тыс. всадников, взяв на себя их содержание, и со всей энергией напасть на сюнну, если только Сын Неба пошлет войска спасти принцессу и [меня], гуньми».