Сюнну, предки гуннов, создатели первой степной империи

После смерти Увэя в 105 году до н. э. в державе сюнну начались внутренние проблемы: за короткий восьмилетний период сменилось три шаньюя, из которых по крайней мере один был очень молод. Но это не мешало кочевникам регулярно разорять пограничные земли Поднебесной ^{174}.

Еще при жизни Увэя, в 110 году до н. э., ханьские войска, расположенные на северном направлении, начинают покидать свои рубежи (хотя и не до прежних фаниц). На западе дела обстояли чуть более успешно, и китайцы еще некоторое время продолжали свою экспансию. В 102 году до н. э. они захватили Давань и установили контроль над большей частью Восточного Туркестана ^{175}. Но уже через год даваньцы, сочтя, что поставленный китайцами правитель «излишне угождает [ханьцам] и является виновником разорения страны», убили его. И хотя новый правитель послал своего сына заложником в Хань, контроль китайцев над Давань, безусловно, ослаб ^{176}. А через несколько лет Ли Гуан-ли, военачальник города Эрши, потерпев поражение от сюнну, а заодно обидевшись на императора, который казнил его родственников по обвинению в колдовстве, сдался в плен со всей своей армией ^{177}. Ситуация все больше начинала напоминать старые времена бесконечных набегов, бесполезных договоров и переговоров о них. Только утраченные земли Ордоса и столь любезный их сердцам Иныиань сюнну не вернули уже никогда.

Глава 5. Большая политика

История державы сюнну — это прежде всего история ее взаимоотношений с Китаем. И дело не только в том, что мы знаем ее в основном по китайским источникам. Данные археологии свидетельствуют о том же: поток китайских изделий у сюнну сильно превосходил поток изделий с запада. Ни с одним крупным государством, кроме Китая, сюнну никогда не граничили, и их основные интересы — конечно, помимо традиционного скотоводства — были сосредоточены на границах Поднебесной. С Китаем сюнну воевали и торговали, из Китая получали — когда добром, когда силой — продукты земледелия и ремесел, из пограничных княжеств угоняли рабов, к императору Поднебесной обращались за поддержкой в случае внутренних неурядиц и гражданских войн…

После того как Маодунь заключил с Китаем первый «договор о мире, основанный на родстве», женился на присланной ему китайской невесте, оговорил размер ежегодных подарков (которые точнее было бы назвать ежегодной данью) и продолжил, несмотря ни на что, регулярные грабительские набеги на приграничные земли, эта модель взаимоотношений стала базовой для его преемников. При вступлении на престол очередного шаньюя (или очередного императора), договор перезаключался, и Сын Неба начинал отправлять в степь богатые подношения, причем, помимо ежегодных, ему вменялось в обязанность делать еще и особые подарки шаньюю по самым разным поводам — их размер мог во много раз превосходить регулярную дань. Иногда к подаркам прилагалась очередная невеста из императорского рода. После заключения договора сюнну на несколько лет прекращали набеги, но потом возобновляли их, и китайцы отправляли в степь очередного посла с мольбой о мире и обещанием новых поставок риса, вина, шелка…

Завоевывать Китай сюнну не собирались, и в Поднебесной это понимали. При императорском дворе постоянно шли дебаты по сюннуской проблеме, но вопрос об угрозе завоевания не ставился ни разу ^{178}. Было ясно, что ни возделывать землю, ни руководить сельхозработами на китайской территории кочевники не хотят. Их вполне устраивало, что этим занимаются сами китайцы, а они имеют под боком постоянный источник дармовых товаров.

Обычно купленный китайцами мир длился не более трех-четырех, максимум десяти лет. Ли Гуан (не путать с упоминавшимся выше полководцем Ли Гуан-ли), вступивший в 166 году до н. э. в императорскую армию, «чтобы бороться с хусцами»,и дослужившийся до крупного военачальника, говорил, что за полвека службы он «провел с сюнну более семидесяти крупных и мелких сражений» ^{179}— а ведь это были годы, когда «договоры о мире, основанные на родстве» заключались постоянно. Достаточно просмотреть китайские хроники, чтобы понять, что сюнну не придавали особого значения ни договорам, ни бракам с принцессами, ни любезным письмам, которыми их шаньюи обменивались со своими «братьями» императорами. Сыма Цянь пишет:

«Когда на престол взошел император Сяо Вэнь, он вновь стал принимать меры к поддержанию мирных и родственных отношений с сюнну. В пятой луне третьего года его правления (177 год до н. э.) сюннуский правый сянь-ван вторгся в земли, лежащие к югу от Хуанхэ, и поселился там, нападая оттуда на Шанцзюнь, [на стоявшие там] укрепленные пункты, [на племена] маньи и, грабя, убивая и захватывая в плен население».