Системный сбой (СИ)

- Мы теряем детекторы! – воскликнул оператор, машинально теребя гарнитуру на голове. – Последовательно, как при ударной волне!

- Нужно остановить БАК!.. – пролетел обеспокоенный ропот, однако был тут же подстрелен трелью телефонного аппарата.

Рутгер потянулся к трубке, но внезапно его осенило: пищит не только его интерком. Все телефоны, какие только находятся в стенах помещения, – а скорее и всего здания – трезвонили наперебой, порождая тревожную канонаду неопределённости.

Сердце в груди замерло.

- Мне нужен «атлас», – в полголоса сказал Рутгер. – Выведите информацию.

Непонятно как, но оператор расслышал его слова.

- Шлейф «атласа» отпал. Остался только «си-эн-эс»...

- Что там?

- Звонят из Бюже! – закричал кто-то, срывая голосовые связки. – У нас небывалое потребление энергии!

- Женева обесточена! Весь город погрузился во мрак!

- Да что такое происходит? – выдохнул над ухом Арно. – Рутгер, ты только посмотри на это...

Рутгер обернулся на крайний монитор.

- Что это такое? – не сразу понял он.

- Это туннель в районе детектора «си-эн-эс», – пояснил оператор.

- Почему там свет? – спросил Рутгер, постепенно понимая, что не нуждается в устном ответе.

- Бог мой... – только и смог выговорить Арно. – Это вовсе не фонари. Мне кажется, горит воздух...

- Есть информация с «си-эн-эс», – оживился оператор. – Скорость пучка на ноль целых ноль, ноль, один ниже скорости света!

- Рутгер! – взмолился Грегуар. – Мы должны прекратить это!

- Это? – обернулся оператор и привстал.

Снова погас свет.

Рутгер знал, что надолго. Скорее всего, до утра. А может... Может... Может...

Пытаясь собраться с мыслями, он проследил взгляд оператора; тот смотрел в почерневшие окна. В его глазах играли синие блики от мониторов. Чуть глубже тонул здравый рассудок; вместо него всплывал ужас.

Такое ощущение, что изнутри лезла бездна, разрывая капилляры и выпучивая роговицу.

- Ты знаешь, кто такой Люцифер? – шептал Арно, глядя на сохранившийся в тоннеле свет.

Рутгер, ничего не понимая, уставился в глаза зама.

- Грегуар, ты о чём?

- Люцифер переводится с латыни, как «несущий свет», – Арно вздрогнул. – «Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своём: «Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему»...

Картинка на мониторах заслонилась сизым гало, потом померкла, оставив жирные разводы, словно замазанная сажей.

Вновь тряхнуло.

Где-то в недрах здания возник и ту же принялся затихать, удаляясь, заунывный вой.

- Арно, нет! – воскликнул Рутгер. – Что ты наделал?!

Толпа сгрудилась; напёрли со всех сторон тела любопытных – хотя, скорее, испуганных, доведённых до ручки, – принялись что-то галдеть наперебой.

Рутгер в ужасе смотрел на трясущийся палец Арно, зависший над клавишей «backspace».

- А вы что, собирались продолжать и дальше?! – возник во тьме фальцет кого-то, явно помешавшегося.

- Мы продолжаем, – кивнул оператор, совершая манипуляции с клавиатурой.

- Что ты сказал? – Рутгер с трудом удержал себя, чтобы не схватить сидевшего рядом физика за грудки.

- Я не понимаю... – тёр лоб оператор. – Основные схемы отключены. Нет информации с большинства датчиков. Потеряна связь с «си-эн-эс», но... БАК по-прежнему жив.

- Этого не может быть! – Арно изучал собственные ладони, как что-то бесплотное, нематериальное, призрачное.

- Снова звонят из Бюже! Мощность возросла втрое! Они отрубают реактор!

- Женева настаивает на эвакуации!

- Согласно последним показания, снятых с «си-эн-эс», температура магнитов детектора – существенно выше нормы, – прозвучал невозмутимый голос оператора. – Криогенная установка не справляется.

- Чёрт, да это же ледяные стены!

- Ледяные стены?..

- Каверны детекторов разрушаются от повышенной температуры! Отсюда и толчки!

- Как всё оказывается просто.

- Стоп! Только без паники!

Но было поздно. Зал превратился во встревоженный улей: люди метались из стороны в сторону, сталкивались друг с другом, падали, круша мебель и оборудование. Возобновились толчки. От одного – самого мощного – из рам вынесло стёкла.

Физики, в панике, бросились прочь.

Один только Рутгер сидел, обдумывая странную мысль. Он вспомнил, как описывал свои впечатления после испытания атомной бомбы, невозмутимый Ферми; учёный был настолько поражён увиденным, что на обратном пути в Лос-Аламос не мог вести свою машину. А Оппенгеймер и вовсе процитировал репортёру строки из священной индийской книги «Бхагавадгита»:

«Если блеск тысяч солнц

Разом вспыхнет в небе,

Человек станет Смертью,

Угрозой Земле».

У Рутгера сейчас не было подходящей цитаты содеянному. Он вообще мысленно абстрагировался от реальности, будучи не в состоянии вспомнить даже собственного имени.

Когда тряхнуло по-настоящему, так что разметало по сторонам мебель, вперемешку с человеческими телами, Рутгер вскочил на ноги и, не совсем понимая, что творит, кинулся к служебному проходу.