Системный сбой (СИ)

Зал оживлённо загудел.

- Не могу дозвониться до Мишель, – сокрушённо жаловался Арно.

- Твоя дочь? – без эмоций спросил Рутгер.

- Да, она сейчас тут, в Женеве.

- Мне нужна информация с «атлас» и «си-эн-эс», – сказал Рутгер.

- Есть, – отозвался оператор. – Вывожу данные на большой экран...

- Доктор Хайнц! – лезла упёртая Юкки. – Они говорят, что визуально наблюдают в тоннеле постоянное свечение!

- Какого чёрта они там делают?! – взорвался Грегуар.

- Они не в самом туннеле, – прошептала испуганная Широгами. – Говорят, засвечены объективы камер в боксах видеонаблюдения.

- Бред, – отозвался Рутгер. – Это из-за радиации. Простое гало.

Боковым зрением он считал информацию с датчиков детектора ATLAS: калориметры, мюонный спектрометр, магниты... Всё в норме. Непрерывная передача данных свидетельствовала о нормальной работе всех слоёв. Далее CNS... Тоже без видимых отклонений. Слой за слоем... Встречно движущиеся пучки протонов сталкивались, взаимодействовали, порождали новые, доселе неизвестные науки элементы, и исчезали в небытие. Им на пятки наступали новые пучки самоотверженных камикадзе, готовых пойти на что угодно, ради науки.

Эксперимент вступил в решающую стадию.

- Продолжаем наращивать мощность, – сухо распорядился Рутгер, не узнавая своего голоса.

- На линии Вашингтон, Белый Дом, – доложил Арно, нервно сглатывая окончания. – Непонятно, как прорвались...

Доктор Хайнц отмахнулся. Хм... Как это смешно и банально. Сверхдержава, которой уготована лишь роль статиста. Стороннего наблюдателя, вынужденного лицезреть его триумф.

- Рутгер, ты пугаешь меня, – прошептал Грегуар. – Что ты творишь? Это диверсия? Саботаж проекта? Ну же... Ответь мне!

- Это обретение смысла, – отозвался Рутгер. – То, ради чего живёт человек.

При выходе на энергетический уровень 10 тераэлектронвольт в зале принялся еле заметно мерцать свет. Поначалу Рутгер не обратил внимания, думая, что это просто у него в глазах рябит от перенапряжения. Однако затем он посмотрел на чёрный квадрат окна и машинально задрал голову. Свет под потолком действительно мерцал, это не было оптическим обманом зрения.

Эксперимент по разгону БАК продолжался уже десятый час. Нервы были натянуты до предела; в сознании, как и внутри кольца, носились стремительные пучки; на внутренних сторонах век, если зажмуриться, проецировались вспышки от далёких столкновений, – а оттого никто из присутствующих не заметил, как стемнело. Подкрался вечер, который постепенно переливался в ночь. Однако никто и не помышлял сказать «стоп», или попросту отлучиться со своего места, ознаменовав тем самым перерыв. Все внимали потокам информации, которой было в избытке. Такого они ещё не видели. Никто не видел. И, возможно, никогда больше не увидит.

Детектор ALICE вот уже битых полчаса регистрировал нестандартное поведение кварк-глюонной плазмы, характеристики которой напрочь отличались от признанных теоретиками. Однако на характеристики мало кто обращал внимания, само существование данного вида плазмы столь продолжительный – можно сказать бесконечный! – промежуток времени уводил прочь, на немыслимые уровни иррациональности.

Однако откровения «Алисы» и рядом не стояли с процессами, протекающими внутри LHCb-детектора. b-кварки сошли с ума. Прослеживалось сильнейшее нарушение СР-инвариантности, что могло означать лишь одно: внутри кольца БАК начали протекать некие «тёмные» процессы, зарегистрировать которые оставалось не в силах даже новейшее оборудование детекторов ATLAS и CNS. Но все, как и Рутгер, были уверены – это всего лишь вопрос времени. А последнее, как и вода, – рано или поздно, найдёт выход даже оттуда, откуда его и вовсе не существует.

На энергетическом уровне 11 и 8 тераэлектронвольт ожил кто-то из операторов:

- Есть данные с «си-эн-эс». Скорость пучков внутри кольца всего на один метр в секунду ниже скорости света. На уровне 11 и 7 была зафиксирована кратковременная аннигиляция протонов. Сотые доли секунды...

- Разгоняем до двенадцати, – распорядился Рутгер. – Провести контрольное столкновение с использованием детектора «атлас». Замерить точное время существования «тёмной материи».

- Передаю данные, – кивнул оператор.

- Рутгер, это же последняя черта, – простонал за спиной Арно, хрустя суставами.

- Я знаю, Грегуар, – как ни в чём не бывало отозвался Рутгер. – Приготовься стать свидетелем запредельного.

- Есть столкновение... – Голос оператора оборвался, так и не закончив предложения.

Здание содрогнулось, как при землетрясении. Кратковременно выключился свет. В момент сгустившейся темноты, разбавленной тусклым светом мониторов, за окнами зала блеснула вспышка молнии.

Хотя все прекрасно понимали, что это была вовсе не молния.

Да и раскатов грома не последовало...

В контрольном зале повисла гнетущая тишина. Все выдохнули, страшась даже мысленно представить истинную причину толчка и вспышки. Вдыхать не решались, словно это обыденное действо – точнее потребность организма – повлечёт за собой что-то и вовсе не поддающееся объяснению. Так страшатся неизвестности. Так страшатся смерти.

Вновь зажегся свет.