Сирийский марафон. Предтеча. Последний довод королей

— Лять! — взвыл Чупа-Чупс, смачно приложившись макушкой об обшивку крыши и звучно клацнув зубами при этом. — Ё … японскую маму!

Space Wagon задребезжал жестяным ведром с болтами-гайками, что с маху брякнулось о брусчатку дороги и те на вроде блох поскакали по брусчатке. Сириец тут же вдавил педаль тормоза до упора. Александру на миг показалось, будто сработала система катапультирования. Он, выронив девайсы, растопырился в позе цыпленка-табака, хватаясь-упираясь всеми четырьмя конечностями. Каким чудом в лобовое стекло не влетел Андрей …? Спроси его, вряд ли бы ответил. Сработали инстинкты-навыки, вбитые-привитые не только на полигонах-тренажёрах. А, драйвер молодец. Одномоментно сделал две вещи: придавил педаль тормоза и свел предплечья обеих рук так, чтобы те оказались между рулем и грудной клеткой. Ну и пальцы продолжали сжимать «баранку». Пока офицеры, матерясь в голос, возвращались на свои места, водитель выскочил на дорогу. Он то отходил на несколько шагов и удрученно крутил головой, то хлопал ладонями по бедрам и причитал бабьим голосом, то брякался на колени и заглядывал под железного коня. В довершении, открыв капот, скрылся в моторном отсеке по пояс.

— Блин, чисто наседка над цыплятами, — Морозов пинком распахнул дверь и вышагнул по обочину. Потрогав ребра с правой стороны, поморщился. — Вона как кудахчет. На нас даже не глянул. Таксист, бля. Да, таких таксистов за …

— Не сахарный. Выжили и ладно, — перебил капитан, по-стариковски кряхтя, вылезая из “Mitsubishi”. — Походу правой шаровой кранты. Видишь колесо скособенилось.

— Переходим в пехоту? Опа, на! Командир, глянь какая цацка объявилась невзначай, — старший лейтенант усмехаясь смотрел в салон.

— Если «силиконовая леди», считай удивил, — Кайда, подойдя к распахнутой двери, сунул в проем голову. Из-под водительского сидения виднелся ствол автомата с характерными очертаниями. — Эка невидаль. АКС-74У в здешних палестинах, что березовый веник в русской бане. Водила — мужик запасливый. На дворе гражданская война, как-никак. Спроси у него, будет эвакуатор вызывать или здесь вечеровать намерен?

— Попробую. Хотя по-английски абориген не бельмеса. Чисто на пальцах якшаемся, — Чупа-Чупс натянул бейсболку до бровей и в три шага оказался с правой стороны моторного отсека, успев пробормотать. — Солнце в зенит выперлось. Часок-другой проторчим и считай к мумии на полдороге.

Александр, озираясь на триста шестьдесят градусов, вернулся на заднее сиденье «японца»:

— Так, и где мой пиджачок в «ёлочку» запропастился? Ага. Под рюкзак улетел. Слава Богу, целёхонек.

Он, вжикнув «молнией», раскрыл верхний клапан и запихнул планшет между запасной футболкой и путеводителем: — Пущай отдохнет. Однако кошки на душе … Чует мое сердце, шо мы накануне грандиозного шухера.

— Командир! — раздался голос Морозова. — Выйдь на час.

Поразмышляв пару секунд, он решил с заплечной сумкой не расставаться. Выбравшись наружу, обнаружил в трех шагах сирийца, сидевшего прямо на коленях у переднего колеса. Над ним статуей возвышался Андрей. Старший лейтенант, потеребив шкиперскую бороду, безапелляционно изрек:

— Всё, приплыли. Кина не будет. Электричество кончилось. Alles, мля.

Всё-таки находиться в Space Wagon оказалось комфортнее, чем торчать снаружи. На экранах мобильников у всех троих шкала доступности к сети сиротски демонстрировала одну риску, да и та то появлялась, то исчезала. Встречные-поперечные транспортные средства отсутствовали напрочь. Что не мудрено. Проселок хоть имел признаки твердого покрытия, но популярностью явно не пользовался. Водитель давненько извлек Калашников на свет божий, пристроив на колени. Офицеры понимающе переглянулись, но свои ПСМ, афишировать не стали. Благо рубахи на выпуск, прячь под палой хоть «шмайсер». С кончика стержня шариковой ручки, что лежала на темно-серой «торпеде», медленно вытекали чернила. Этакое недержание на южный манер. А, что вы хотите?! Ближневосточное солнце — это не хухры-мухры.

— Командир, что-делать-то будем? — Чупа-Чупс поелозил ногами и достал из пачки сигарету.

— Вариантов два. Вдруг счастье свалится в виде попутки, — капитан уныло посмотрел направо. Там виднелась апельсиновая роща. Деревья, словно гренадеры в «коробочке», стояли ровнехонькими рядами. Даже без оптики на ветках виднелись оранжевые плоды. — Не свезет, пойдем пешкодралом. После заката, само собой. Тут напрямки недалече. Верст семнадцать. Кстати, до цитрусовых полста метров. Сгоняешь?

— Сгоняю, — оживился Морозов и покосился на сирийца. Тот спал, приоткрыв рот, упираясь подбородком в собственную грудь. — Умаялся бедолага. Оно понятно. Рабочая лошадка копыта откинула конкретно.

Андрей, стараясь не шуметь, выскользнул из авто и, не теряя времени, двинулся по направлению к роще. Александр, сняв бейсболку, взрыхлил слипшиеся волосы.

— Командир! — неожиданно раздался голос старшего лейтенанта. — Мы спасены! Кто-то катит. Две таратайки, вроде.

На возгласы Морозова и водитель проснулся. Дрогнул всем телом и часто заморгал глазами, пытаясь выскользнуть из объятий Морфея.