Сирийский десант

– Масуд, мы возвращаемся. Нужно еще раз прочесать скалы у главной тропы.

…Батяня с недоумением разглядывал остановившихся в паре сотен метров спецназовцев. Сирийцы все еще чего-то ждали. И вдруг… развернулись и двинулись обратно. Что у них там случилось?

– Чтобы там ни случилось, – пробормотал прапорщик Федосеев, откладывая свою винтовку в сторону, – для нас это означает, что мы еще поживем.

Глава 21

Убедившись, что похоронами убитых занимаются, Шайтан повернулся к своему гостю, только что озадачившему по радио сирийский спецназ поиском снайпера-невидимки:

– Ладно, вернемся к нашему разговору… – Договорить он не успел – к нему подскочил белобрысый верзила и напомнил:

– Капитан, я тебе уже говорил – мы тут вчера старикана одного местного задержали…

– Какого еще старикана?

– Ну, типа торговец всякой хренью. Мы его в «курятнике» заперли – не отпускать же…

– А… Да, вспомнил. Хорошо, лейтенант, тащи его в штаб. Мы сейчас туда двинем. Посмотрим, что он нам сможет предложить за свою жизнь, – Бахтияр оскалился, Салех тоже усмехнулся – одними губами. Белобрысый же предпочел ретироваться. Упэбэшника он почему-то побаивался.

Шайтан и Салех поднялись на крыльцо штабного модуля. Работал кондиционер, и внутри царила приятная прохлада. Салех плюхнулся в мягкое кресло, с наслаждением потянулся. Шайтан прошелся до холодильника, вытащил две бутылки охлажденной минералки, протянул одну упэбэшнику. Тот притворно скривился:

– А покрепче ничего не держишь?

Шайтан хмыкнул:

– Тебе же за руль еще… Мне-то ладно – если что, кого-нибудь из архаровцев своих усажу. А тебя кто до Дамаска довезет? Своего водилу не дам, имей в виду.

Салех расхохотался, но ничего не сказал – дверь распахнулась, и белобрысый громила вместе со своим напарником ввел пожилого мужчину в зеленой чалме и помятом пыльном халате.

– Вот он, Бахтияр. Говорит, Саидом звать, – выпалил блондин по-русски и отступил на шаг, но руку торговца не выпустил, отчего того слегка перекосило. Шайтан покачал головой, потом шевельнул пальцами. Наемники отпустили обладателя зеленой чалмы и встали у дверей, держа оружие наготове. Их командир собрался что-то сказать, но Салех его опередил, заговорив по-арабски:

– Что означает ваша чалма, уважаемый Саид? Вы потомок пророка Мухаммеда или просто совершили хадж в Мекку?

– И то и другое, уважаемый, простите, не знаю вашего имени.

– Можете называть меня Салех, – представился упэбэшник, однако сесть «потомку пророка» не предложил, а лишь полуприкрыл глаза и кивнул Бахтияру. Тот с готовностью взял инициативу в свои руки.

– Так что же, старик, ты делал на этой дороге? Мекка в другой стороне, если я не ошибаюсь?

Тот вежливо поклонился:

– О, господин Бахтияр, я простой торговец, я всего лишь искал покупателей на свой товар…

– Твой товар мне не интересен, – отмахнулся Шайтан, – лучше скажи, ты видел кого-нибудь по пути сюда?

– А кого же я должен был увидеть на горной тропинке? – На лице Саида отразилось неприкрытое удивление. Командир наемников заржал:

– Потомок пророка Мухаммеда, а разговариваешь, как еврей – отвечаешь вопросом на вопрос.

Конец фразы едва не утонул в хохоте – ни Салех, ни наемники у дверей не удержались от смеха. Саид поджал губы, изображая оскорбленную невинность, глянул на татуировку, украшавшую запястье Шайтана, но промолчал. Отсмеявшись, Бахтияр стер ухмылку с лица:

– Ладно, проехали… Меня интересует вот что – не видел ли ты вчера, когда перся на своем ишаке сюда, людей в военной форме и с оружием? Чужих, не сирийцев?

Но «потомок пророка» лишь покачал головой:

– Нет, я никого не видел, кроме моего ослика и ваших воинов, которые меня привели сюда. На всем пути от Эль-Азизии – так называется моя деревня – до вчерашнего вечера я не встретил никого, если не считать автомобилей на шоссе.

Старик замолк. Бахтияр задумчиво на него посмотрел и протянул:

– Не видел, значит, никого… Ну что ж, тогда мне придется тебя расстрелять…

Громилы у двери перестали улыбаться и напряглись.

– Но зачем же меня убивать? – Испуг и изумление сквозили в каждом слове бродячего торговца.

– Зачем? – теперь уже командир «эскадрона смерти» изображал удивление. – А затем, что ты не знаешь ничего, за что мог бы купить себе жизнь. Товары мне твои не нужны. Зато ты видел меня, мой дом и моих людей – то, чего ты никак не должен был видеть. И если ты умрешь – мне будет… как-то спокойнее.