Синий тарантул [сборник]

«Товарищ Пургин!

Мне стыдно, что у меня не хватило духа признаться в своей возможной подлости. Подвело шампанское. Этим письмом хочу доказать, что я не изменник.

10 июля я познакомился с Будиным Николаем Николаевичем, кандидатом технических наук. Был у него дома. Пили вино, играли на скрипке, опять пили. Он просил консультировать его по докторской диссертации. Я согласился, взял аванс в 2000 рублей. 16 июня опять пили у него на квартире. Рассказал про торий, уран. Будучи нетрезв, опять взял у него 1000 рублей. На встрече с Ганиным о знакомстве с Будиным умолчал. Думал: “Будин москвич, кандидат, потому и щедр”. К тому же он просил не подрывать его научного авторитета, не рассказывать, что ищет на стороне соавторов для научной работы.

Я просмотрел часть диссертации Будина и подумал: “Как мало он смыслит в статистике”. Все же я дал ему подробный анализ. Он вручил мне еще 3000 рублей, говоря, что у него денег куры не клюют. Денег у него, действительно, много. Опять пили. На этот раз он попросил: “О деньгах молчите. Пусть это будет нашей тайной”.

Однажды он сказал: “Нужна твоя помощь. Встретимся завтра до работы на берегу Алмана, на скамье, у купальни”. Я пришел, и он тоже, но ему нездоровилось. Мы просидели рядом молча, и он ушел, не сказав ничего.

Мы встречались еще, каждый раз пили. Он расспрашивал о Сухановском заводе, о Куштуевском, о шахте Циркон-Бис, Уран-Три, Торий-Восемь. Я все рассказывал, нарушая подписку. Получил еще 1500 рублей. Теперь он твердо назначал встречи. Этот человек легко может убить. Себя я не жалею. Я заслужил наказание. Но что страшнее всего – пьяным я, кажется, дал ему расписку или письменное обещание чего-то. Не могу вспомнить. Знаю, что мне не место в управлении.

В. Нежин»

– Поясняю, товарищи, что вызов Нежина на берег имел цель – показать его шефу. В то утро главный разведчик незаметно познакомился с объектом будущей вербовки. Он по внешнему виду хотел решить, годен ли Нежин ему или нет.

Теперь относительно Будина. Открыл его нам работник спецгруппы Катков, сообщив о нем Пургину. Немедленно с 4 часов дня 13 июля мы взяли Будина под наблюдение. Первые сведения о нем были весьма скудны: кандидат наук, ученый в командировке. Опуская детали расследования, сообщу, что шпион воспользовался документами настоящего Будина, который исчез по пути из Москвы в Ясногорск.

Мы стали наблюдать за ним, спрашивая: «Не он ли “105-й”? Не он ли глава Черного Лотоса?»

Вскоре выяснилось, что Будин – в прошлом офицер белой армии. В нашем опыте еще не встречалось, чтобы иностранная разведка назначала русского главой шпионской группы для работы среди русских же. Значит, Будин – не «105-й»! Сообщу еще, что в процессе слежки Будин самым непостижимым образом исчезал из-под наблюдения наиболее квалифицированных слежчиков БОРа. Все же мы не шли на его арест, ожидая, что Будин наведет нас на Черный Лотос или на своего шефа.

Тут у меня возникла необходимость лично познакомиться с людьми спецгруппы, особенно с заподозренными в содействии врагу. Я очень признателен товарищу Пургину и охрангруппе, что мог под видом Сомова обойти Главуран. Насколько это было возможно, я изучил Нежина, Чернова, Головнина. Скажу, что у меня сложилось определенное впечатление об этих людях и что визит в известной степени помог мне в дальнейших поисках.