Синий тарантул [сборник]

– «Отпуск без содержания», – опять повторил Язин. – Откуда средства? И был ли он в Алупке? – И Язин уже диктовал новое задание: «Возможно быстрее через УКГБ проверить, отдыхал ли в октябре истекшего года на курорте “Предгорный” в Алупке, Крым, Корнилов Илья Иванович, начальник спецчасти НИАЛа. В любом случае получить с курорта портрет и произвести сопоставление».

«Гуляев – убежденный холостяк, замкнут, имеет доступ к секретной документации НИАЛа, врачей не посещает из убеждений», – читал Язин дальше.

– Холостяк, без врача, кому ж заметить перемену, если квалифицированный грим, – задумчиво проговорил он.

– Перейдем к Змееву. Если Змеев – маскировочная ширма, то по чьему требованию его перевели в НИАЛ? – И Язин читал выписку из приказа по отделу кадров НИАЛа:

«Перевод Змеева С.Н. из Главалмаза в штат НИАЛа оформлен по повторному требованию директора института профессора Рублева В.И. (отношение № 2-709, КК)».

– Кто послал Змеева в ночь похищения алмазов вечером двадцать второго мая на работу в Главалмаз? – спросил Язин и стал читать письмо Жукова, который уже успел познакомиться и подружиться с молодым ученым.

«Вчера в беседе со мной Сергей Николаевич Змеев мимоходом сказал, что ночью, 22 мая с. г., он работал в Главалмазе по срочному распоряжению профессора Рублева. Лично Змеев полагает, что большой необходимости в этой работе не было. Сообщаю для реабилитации Змеева в Ваших глазах».

– Кто поручил Змееву секретное задание по описанию трубки-колодца алмазоносного «Гиганта»?

– Профессор Рублев.

– Вправе ли он давать такие приказы?

– Вправе, ибо такова текущая работа НИАЛа. – Язин перелистал страницы второго доклада Жукова:

«Змеев несомненный талант, однако непомерно честолюбив, остер на язык. Рассказывал, что в прошлом находился под следствием, так как гулял по коридорам Чимкентского рудоуправления, заходил в чужие лаборатории. Там это было запрещено. Когда пропали секретные бумаги, его заподозрили в похищении».

– Но, быть может, за спиной Рублева стоит кто-то другой? Скажем, Рублев действует по совету профессора Гуляева или заместителя Нилова.

И Язин опять диктовал распоряжения: «Выяснить, по чьему совету Рублев пригласил в НИАЛ Змеева, послал его в Главалмаз, поручил ему алмазную трубку “Гигант”».

Начальник Бюро особых расследований прошелся по кабинету, вернулся за стол.

– Если в НИАЛе двойник, то где подлинный работник института? Убит, похищен, чтобы давать врагу сведения, без которых тот может быть разоблачен?

Ни одну свою гипотезу Язин не оставлял без проверки, и уже несколько дней люди госбезопасности, БОРа и милиции искали малейший намек на тайное убийство или похищение человека.

– Чтобы стать двойником, – размышлял далее Язин, – надо изучить объект замены и притом самым тщательным образом. Кто это сделал – сам будущий двойник или его помощник? Савич! – вдруг громко воскликнул Язин – Только он! Прибыл в Сверкальск два года назад, посещал НИАЛ под видом геолога, выбрал жертву для будущей операции. Одновременно действовал как разведчик, стараясь выкрасть геологические карты.

И опять Язин диктовал распоряжения: «Снять копии с фотографий ученых НИАЛа по состоянию на два года назад. Предъявить снимки Гориной, спрашивая: “Нет ли Савича среди предъявленных ей снимков?” На посещение Гориной просить разрешения врача Голубева. Встречу провести капитану Шубину».

«В кратчайший срок проверить копии пропусков НИАЛа за два предшествующих года. Выяснить, посещал ли институт Савич Николай Степанович. Результаты доложить немедленно!»

– Если Савич прибыл в СССР первым, – опять послышалась размеренная речь начальника БОРа, – то, скорее всего, он шеф группы.

– Сколько же тогда людей в «Красной маске»?

– Сам «двойник» – раз, Савич – два. Еще один на копях, четвертый в лесу. Но если на копях или в тайге – Савич? Тогда три человека, – и в голосе Язина появилась неуверенность. – Если ученый убит или спрятан, то где это могло произойти?

Язин опять диктовал, требуя сверки – нет ли совпадений между выходами в лес ученых НИАЛа и появлением змейков над копями.