Синий сапфир

Впервые я видела подвальные переходы в наше время. Они были тщательно отремонтированы и вычищены. Светильники, вмонтированные в стены, некоторые даже с датчиками, идеально освещали путь.

– Не особенно впечатляет, да? – заметил Гидеон. – Все переходы, ведущие наружу, защищены специальными дверями и сигнализацией, здесь в наше время надёжно, как в банковском сейфе. Но всё это появилось только в семидесятые, до этого отсюда можно было пройти под землёй через половину Лондона.

– Мне это неинтересно, – мрачно буркнула я.

– А о чём ты хочешь поговорить?

– Ни о чём. – Как мог он делать вид, что ничего не случилось? Его дурацкая улыбка и лёгкая болтовня разозлили меня по-настоящему. Я пошла быстрее, и хотя при этом я крепко сжимала рот, из меня неудержимо вылетали слова. – Я не могу так, Гидеон! Я не справляюсь с тем, что ты меня попеременно то целуешь, то ненавидишь!

Гидеон какое-то время молчал.

– Я тоже бы лучше всё время тебя целовал, а не ненавидел, – наконец сказал он. – Но с тобой это как-то затруднительно.

– Я тебе ничего не сделала, – возразила я.

Он остановился.

– Да ладно, Гвендолин! Ты же не думаешь всерьёз, что я поверил в эту историю с твоим дедом? Что он якобы совершенно случайно появился в помещении, куда ты элапсировала? Так же случайно, как Люси и Пол появились у леди Тилни! Или те люди в Гайд-парке…

– Да, конечно, я их лично пригласила туда, поскольку всю жизнь мечтала проткнуть кого-нибудь шпагой! Не говоря уже о том, что мне страшно захотелось увидеть человека, которому снесло пол-лица! – фыркнула я.

– Что и почему ты сделаешь в будущем…

– Ах, заткнись! – сердито воскликнула я. – Я сыта всем этим по горло! С понедельника я живу словно кошмарном сне, который всё никак не кончается! Стоит мне подумать, что я проснулась, как я тут же понимаю, что всё ещё сплю. В моей голове крутится миллион вопросов, на которые никто не хочет отвечать, и все ждут, что я буду очень стараться для дела, которого я вообще не понимаю! – Я снова пошла вперёд, я почти бежала, но Гидеон без проблем шагал рядом со мной. На лестнице никого не было, никто не спрашивал пароля. Да и зачем, если все проходы защищены как форт Нокс? Я побежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. – Меня никто не спросил, а надо ли мне всё это! Мне приходится иметь дело с придурковатым учителем танцев, моя дорогая кузина показывает мне всё, что она умеет и чему я никогда не научусь, а ты… ты…

Гидеон резко покачал головой.

– А ты можешь поставить себя на моё место? – Теперь уже он вышел из себя. – У меня всё то же самое! Или как бы ты себя повела, если бы ты знала, что рано или поздно я обеспечу тебе удар дубиной по башке? Я не верю, что ты меня при этом будешь считать милым и пушистым, как ты считаешь?

– Я в любом случае так не считаю, – решительно заявила я. – Знаешь что? Я постепенно прихожу к выводу, что я с большой радостью лично заеду тебе дубиной по башке!

– Ну пожалуйста, – сказал Гидеон, снова улыбаясь.

Я сердито засопела. Мы как раз пробегали мимо ателье мадам Россини. Под дверью виднелась полоска света. Наверное, она до сих пор шила нам костюмы.

Гидеон откашлялся.

– Как я уже сказал, мне очень жаль. Мы можем теперь опять нормально разговаривать друг с другом?

Нормально! Очень смешно.

– И – чем ты будешь заниматься сегодня вечером? – спросил он своим самым непринуждённым, дружески-бесхитростным тоном.

– Я, разумеется, буду усердно упражняться в менуэте, а перед сном стану составлять предложения без слов пылесос, тонометр, йога и трансплантация сердца, – колко ответила я. – А ты?

Гидеон посмотрел на часы.

– Я встречусь с Шарлоттой и братом и… ну посмотрим. У нас, в конце концов, субботний вечер.

Да, конечно… Ну и пускай смотрят, пока не надоест, а с меня хватит.

– Спасибо, что проводил, – холодно сказала я. – Отсюда я дойду сама.

– Нам всё равно по пути, – ответил Гидеон. – И ты можешь так не бежать. Мне нельзя перенапрягаться. Указание доктора Уайта.

И хотя я была на него зла, меня на секунду охватили угрызения совести. Я искоса взглянула на него.

– И если за ближайшим углом тебя кто-нибудь хватит по голове, не говори тогда, что я тебя туда завлекла.

Гидеон улыбнулся.

– Ты пока не станешь такого делать.

Я никогда не стану такого делать, пронеслось у меня в голове. И не важно, насколько отвратительно он себя со мной ведёт. Я никогда не допущу, чтобы кто-нибудь причинил ему боль. Кого бы он ни видел, это не могла быть я.

Арку перед входом в дом осветила фотовспышка. Было уже темно, но в Темпле по-прежнему бродили толпы туристов. На парковке стоял знакомый чёрный лимузин. Когда мы к нему приблизились, из лимузина вышел водитель и открыл передо мной дверцу. Гидеон подождал, пока я сяду, а потом нагнулся ко мне.

– Гвендолин?

– Да? – Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица.

– Я бы хотел, чтобы ты мне больше доверяла. – Это прозвучало так искренне и серьёзно, что у меня на секунду перехватило дыхание.