Синий бант

И никто, абсолютно никто не желал верить, что это она сама, ежедневными репетициями, внимательнейшим изучением партитур, пометок, оставленных композиторами, вдумчивостью, обсуждением нюансов с маэстро и снова репетициями.

Никто.

Всего несколько человек из оркестра поздравили и еще те, с кем Майя не пересекалась по карьерным делам, – танцоры и певцы, да буфетчица – Тамара Семеновна, добрейшая женщина. Так Майя начала постигать цену успеха.

Возвращаться домой после репетиции не хотелось. Хотелось пройтись, проветрить голову, привести свои мысли и эмоции в порядок. Она вышла из театра и направилась к консерватории – ноги сами понесли туда, в родную альма-матер. Теперь из ее дверей выбегали другие студенты, казавшиеся Майе совсем юными. И наивными. Когда-то такой была и она.

– Майя? – кто-то окликнул женским голосом.

Она обернулась и даже не сразу узнала. Аня и не Аня одновременно. Они не виделись почти с самого с выпуска. Пару раз после встретились и все – жизнь развела. Внешне бывшая сокурсница практически не изменилась, а вот стиль одежды – нарядный гламур. Надето все лучшее сразу – и из одежды, и из украшений.

– Привет.

– Слушай, я так рада тебя видеть, – затараторила Аня, параллельно оглядывая-ощупывая Майю оценивающим взглядом. – Ты что здесь делаешь?

– Решила пройтись, посмотреть на родные стены.

– А-а-а, – протянула она. – А я тут вылавливаю своего друга, он подрабатывает семинарами. Ну как друга, выступаем вместе. Давай, если есть время, пойдем посидим в кафе, сто лет тебя не видела.

Время изменило одежду Ани, но не изменило ее саму. Майе по-прежнему даже поддерживать беседу не пришлось – только слушать. И как прежде, долго она не выдержала, через четверть часа, сославшись на срочные дела, ушла. А в ушах заезженной скрипучей пластинкой крутился-продолжался монолог:

«Все еще с ним, да? Ну, ты тогда правильно все сообразила. А я помыкалась-помыкалась, ну что эти областные филармонии, там ловить нечего абсолютно, а потом нашла одного импресарио. Пришлось, конечно… Вот почему все через постель в нашем деле, а? Зато устроил нашему квинтету выступление в Ницце! Представляешь, я прошлым летом была в Ницце! Какой-то олигарх катался на яхте, устраивал там летние пафосные вечеринки, а мы на них выступали. Самого олигарха я не видела, зато познакомилась с его то ли партнером, то ли другом. Пять дней пробыла типа девушкой друга олигарха и видишь – кольцо с каким бриллиантом? А у тебя, я гляжу, все те сережки свадебные маленькие. Говорю же, когда женятся, становятся жадными. Зато в Большой устроил. Это очень круто. Ну, расскажи, как вы живете? Гуляет на сторону? Знаешь, я в этой Ницце насмотре-е-елась, они все гуляют. Вот все! Главное, что ты в Большом».

Майя шла по улице, чувствуя за плечом привычную тяжесть скрипичного футляра, и вспоминала Севку. Как искренне и по-детски они верили в свое будущее, светлое, наполненное музыкой, радостью и успехами. И дружбой всех музыкантов – ведь они же делают общее дело! Уминали тогда в буфете пирожки с чаем и строили великие планы.

А папа? Милый добрый папа, как ты не утратил эту веру в светлое и доброе? Как удалось пройти мимо сплетен, Ницц и скандалов, не запачкавшись?

Дома Майя раскрыла футляр и долго смотрела на свою скрипку. Гладила пальцами теплое дерево, касалась тонких струн, любовалась. Но так и не сыграла. В этот вечер скрипка болела. Она тоже непросто переживала свое повышение и хотела немного помолчать. Они отлично понимали друг друга: Майя и ее скрипка.

Илья так и застал жену в репетиционной – за разглядыванием инструмента.

– Привет, – привычно наклонился и поцеловал в макушку, а после начал ослаблять узел галстука, – как твои дела?

– Нормально, – она заставила себя улыбнуться.

– Что со скрипкой?

– А что с ней?

– Со стороны кажется, что вы знакомитесь.

Теперь Майя улыбнулась по-настоящему:

– Мы с ней разговаривали.

– Мне тоже надо с тобой поговорить.

– Да? – Майя внимательно посмотрела на мужа.

– Ты знаешь, что на этой неделе у меня важная делегация и кроме деловых вопросов для гостей организована культурная программа. Завтра намечен поход в Большой, а после спектакля – ресторан, общение в неформальной обстановке.

Майе не надо было объяснять, что это означает. Она должна быть там. После того, как отыграет в оркестре. Несмотря на усталость. Фамилия Королёва подразумевает обязанности и понятие «должен».

– Хорошо, – проговорила негромко и снова погладила скрипку.

Завтра утром она встанет, поедет на репетицию, постарается войти в зал, высоко держа голову и расправив плечи…

– Посмотри на меня, – пальцы Ильи приподняли ее подбородок, и лицо уже не спрятать.

И он его читал. Внимательно, пристально, а потом сказал:

– Это будет всегда. Чем выше и дальше ты будешь забираться, тем больше завистников и недоброжелателей окажется вокруг, а еще больше – домыслов. Но ведь это не значит, что ты остановишься, правда?

Понял. Все понял сам. А она думала, не замечает, слишком занят делегацией, не до театральных глупых сплетен ему.

А он понял. И как-то разом отпустило.

– Я буду играть.