Сингулярность 1.0. Космос

– Конкретнее – о двигателе – поговорим завтра. Возвращаюсь к главной мысли. Коллеги, внимание! – «Коллеги» уставились на профессора: никто раньше так их не называл, и они не могли сообразить – смеяться или гордиться. – Так что же нам делать, чтобы не измениться? Ответ простой: больше двигаться, думать. Да, думать! – тренируя мозги, сбиваем возможные в них наросты. Спать долго нельзя, лучше часто помалу. Кушать – много. И всегда что-то делать. Не застаиваться. Чуть застоялся – пошёл засыпать, усложняться. Компьютеры, вон, доусложнялись… Предназначение человечества, я считаю, – это сопротивляться энтропии, держать её в узде. Всегда и везде – во Вселенной ли, в пузыре. Уж такие мы, да… а иначе никак: чтобы жить самим, приходится заботиться о среде. Только у себя во Вселенной мы сопротивляемся в одну сторону – усложняем мир вокруг, сами же упрощаемся в прах. А в пузыре – наоборот: сами усложняемся невесть во что, зато вести себя надо так, чтобы энтропию вокруг увеличивать, вопреки её уменьшению. Повторяю: двигаться, думать, работать. Осознали, коллеги?

– Так точно! – дружно гаркнул экипаж.

– Но это ещё не всё. Пища. Тюбики, которыми мы питаемся. Они тоже могут прорасти… А чтобы этого не случилось, их надо трясти. Человеку – двигаться, и тюбикам – тоже двигаться. На этом у меня всё.

Место профессора занял командир.

– Каждый вечер в это время устраиваем тренировку мозга, ответственный – Кузьма Петрович. Это приказ! – прочеканил характерным командным голосом и обвёл присутствующих тяжёлым взглядом.

Ошеломлённые, «коллеги» дружно побрели «косить» мозаику. Правду сказать, в головах у них перемешалось – что куда и в какую сторону изменяется, и при чём тут энтропия с демоном. Но удивить и взбодрить – профессору удалось. Спать решили в несколько смен – а то не проснёшься ещё… усложнишься. Как компьютеры.

– Эй, не застаиваемся! – толкнул тощий Боря крепыша Марата, неуверенно ковыляющего на отросших культях. Тот ответил – и завязалась потасовка, ещё двое ввязались.

Командир смолчал: парни энергию тратят, энтропию в пузыре повышают – следуют, значит, этому, как его… предназначению. Пусть себе продолжают.

А Лина ожесточённо трясла тюбики. Мяла по-всякому. Вот ещё заботы свалилось на её голову! Это ж придётся регулярно все пищевые запасы перетряхивать! Зато теперь ясно, почему её в сон клонило в первые дни: это энтропия на неё набросилась, усыпить хотела. А она эту энтропию обломала, ха!

Назавтра профессор «для разминки» заставил народ умножать в уме двузначные цифры.

– А теперь внимание. Все мы знаем «мозаику». Есть малые экземпляры, есть большие… один из них проткнул наш иллюминатор. Уникальный по прочности колючий клубок. Малые не стоят на месте, перекатываются, большие – вросли намертво. Так вот, вопрос. Что или кто породил «мозаику»?

В ответ – тишина.

– Хорошо. Подойдём с другой стороны, – продолжил профессор. – Вы ж не думаете, что воздух и вода тут – подходящие для человека вот так вот просто, с бухты-барахты.

– Вообще-то, думаем… – тихонько возразила Лина.

– М-да… Эти два вопроса оставляю открытыми. А вот следующий… решать надо срочно. И, кажется, я знаю как. – Профессор застыл, глядя в потолок.

– Мы внимательно слушаем! – вернул его на землю командир.

– Какой будем строить двигатель?

– Я пытался уже… внутреннего сгорания. Ни хрена не работает! – пожаловался Марат.

– Правильно не работает… Энтропия же убывает – в этом всё дело.

«Достали со своей энтропией!» – читалось на обескураженном лице механика.

– И ещё. Чем проще, тем надёжнее. Дольше проработает! Потому берём самую простую схему.

– Я помню схему парового двигателя! – гордо заявила Лина.

– Молодец. Но эту схему придётся вывернуть и добавить ещё много чего. Теория утверждает, что в системе с убывающей энтропией возможно построить вечный двигатель второго рода, используя передачу тепла от холодного к горячему… Другими словами, тепловую машину с КПД сто процентов. Думаем, как применить у нас. И ещё одно. Выйдя из пузыря, нужно будет обратить процесс. Нет, неверно сказал про «обратить»: в обоих случаях двигатель совершает работу. Лучше говорить «собрать два в одном». В пузыре двигатель должен работать по одной схеме, снаружи – по другой. Врубились?

– Интересная задачка… – почесал затылок Марат.

Тут же и приступили – методом мозгового штурма. На создание схемы ушла неделя. Задействуют котёл от плазменного двигателя, прочие его детали тоже пойдут в дело. Одна из основных составляющих двигателя – вода. И потребуется её много, телегой не натаскаешь. Потому решили строить водопровод. Вырастят его из мозаин палочкового типа – длинных и тонких. Они тягучие и липучие, и, прижимая их друг к другу, можно слепить трубу небольшого диаметра. Процесс потребует от создателей терпения: мозаины то сразу сцепляются, то нужно подождать, а бывает, и отторгаются. Одним словом, быстро не получится. За это время как раз насос смастерят.

Разделились на две бригады: Кузьма Петрович, Марат и Олег отвечают за двигатель и насос, остальные тянут водопровод. Все в деле, настрой рабочий.