Синева небес

Мы сидим друг против друга, глядя на это море, как два истукана, и молча обедаем. Мы даже не чувствуем вкуса того, что едим. Конечно, мы ни о чем не спорим… А это гораздо печальней, чем ссориться.

— Вы столкнулись с жестокостью жизни. Поздравлять тут не с чем, — сказала Юкико, выходя на балкон, и спросила:

— Сколько в этом доме квартир?

— Думаю, здесь живет семей шестьдесят.

— И в каждой квартире прекрасного дома с видом на море своя, особенная трагедия. Думаю, никакому писателю не под силу описать в романе весь трагизм человеческой жизни… — сказала Юкико с искренней печалью.

глава 9. Женщина в витрине

Фудзио Уно не мог находиться в своей комнате. Из-за строительных работ в доме целыми днями стоял невыносимый грохот. Мансарда Фудзио была на крыше, и мать сказала, что там-то, должно быть, шума не будет слышно. Но стоило Фудзио прилечь на футон, звуки начинали просачиваться со всех сторон — даже снизу из пола, из стен, — они словно вонзались в его тело.

К ним примешивался зычный голос Сабуро, командовавшего рабочими. Энтузиазм шурина вызывал дикое раздражение. И мать туда же. То ли ей передалось настроение Сабуро, то ли она радовалась «процветанию семейного дела», но она, не умолкая, болтала и щебетала. В душе Фудзио закипало отвращение, когда он смотрел, как мать пресмыкается.

Иногда Фудзио вспоминал женщин, с которыми его сводила судьба. Хотя две уже исчезли из этого мира, никакого отклика не последовало. «Ну и дела!» — удивлялся он.

С течением времени Фудзио даже пришел к мысли, что ему жаль этих двух женщин. Ёсико сама виновата, поэтому он и пошел на убийство. Но она так радовалась всякой ерунде — например, возможности принять ванну. Пусть она терпеть не могла учебу, но если она так любила принимать ванну, значит, что-то чувствовала, о чем-то думала.

А вот Ёко — Ёко была женщиной с «шиком», самой высокой планкой, до которой он мог дотянуться. Ему претила ее самоуверенность, но останься она в живых, недурно было бы иногда с ней встречаться. Когда Фудзио сдавил шею Ёко, то удивился, как легко, в отличие от Ёсико, она рассталась с жизнью. Ему казалось, что Ёко будет более упорной в борьбе за существование.

Когда Фудзио вспоминал о Хитоми, то удивлялся, какого тогда свалял дурака. Слишком уж он тогда развеселился — вот и забыл спросить у нее адрес или номер телефона. В самом деле, на удивление наивная и добродушная женщина. Жаль, что теперь ее не найти…

Благодаря счастливой случайности только она считает Фудзио благодетелем. По крайней мере, он спас ее от самоубийства, и в момент расставания Хитоми сказала: «Теперь я, похоже, совсем другая. Не та, что была утром». Возможно, это был комплимент, но прозвучал он слишком серьезно. Однако связаться с ней уже невозможно, и едва ли стоит надеяться на случайную с ней встречу.

Фудзио размышлял и о далекой Юкико Хате. Однако эта женщина мечтательница и гордячка. Он начал понимать, что она не из тех, кто по первому зову побежит на свидание.

Когда Фудзио сидел дома, то матери доставалось сполна. Поэтому, выпросив у нее денег, он старался исчезнуть. Тогда родители вздыхали с облегчением. Йокосука — город маленький, и Фудзио опасался встречи с болтливыми знакомыми. Поэтому расширил сферу своих развлечений до Иокогамы.

Последнее время Фудзио страдал расстройством желудка. Вероятно, из-за развратной неупорядоченной жизни. Ел он все только самое свежее, так что желудок «бунтовал», скорее всего, на нервной почве.

В тот день, проспав едва ли не до полудня, он, точно на службу, отправился развлекаться в Иокогаму, но по дороге почувствовал нестерпимую резь в животе. Он сошел на ближайшей станции и заскочил в туалет. Вернувшись на платформу, он ощутил, что воздух густо наполнен ароматами цветущей весны.

Фудзио некоторое время постоял под ветерком, потом в ожидании следующей электрички неторопливо прошелся до конца платформы, — и случайно увидел весьма интересную картину.

Окна салона красоты, находившиеся на одном уровне со станционной платформой, были открыты. Известно, что лучшего места для салона красоты не найти. Видимо, хозяин так и задумал, когда строил салон: люди в ожидании поезда могут рассматривать клиенток данного заведения.

Интересная мысль, — усмехнулся Фудзио. В давние времена в Есиваре[30] гостям показывали женщин за решеткой. Тут то же самое, только смотреть можно даром. Какой превосходный сюжет.

Кроме Фудзио нашелся еще один наблюдатель. Молодой человек, одетый в тренч. Пояс плаща по-провинциальному туго затянут, выражение глаз мужчины не разглядеть из-за темных очков. Оказаться в этом месте на малолюдной платформе можно было ради одной цели — понаблюдать за салоном.

Посетительниц в салоне было немного. Но и не мало. Три часа дня — самое время для домохозяек посетить подобное заведение.