Синдзи-кун и парадокс Абилина

Тумблер качнулся в сторону. Девушка, вернее — женщина, которая сидит рядом с размазней и смеется над его несмешными шутками. Белая блузка, расстегнутая на одну пуговицу больше, чем дозволяют приличия, юбка-карандаш, слегка задравшаяся на бедрах, босые ноги — туфли скинуты в проход. Очки, дужки которых она периодически берет в рот, прикусывая белоснежными зубами. Она тоже хочет жить. А вместо этого она каждый день встает в шесть утра и едет на другой конец города, чтобы в течение дня кланяться и улыбаться людям, которые и в грош ее не ставят. Она не завтракает, потому что всегда опаздывает и не высыпается, она обедает на ходу, стоя в коридоре, дешевым бенто, купленным в соседнем магазине и ее начальник вот уже второй год обещает ей повышение. Иногда она задерживается на работе допоздна и тогда она уже не едет домой, потому что ехать далеко и транспорт уже не ходит, а такси очень дорого. Тогда она ночует у своего знакомого, и хотя они давно уже расстались, но она все еще ночует у него, а значит ей приходится идти ему навстречу, когда ночью он начинает приставать к ней, хотя она терпеть не может его запах изо рта. Она хотела бы встретить настоящего мужчину и уехать с ним на край света, такого, который защитил бы ее и от ежедневных поклонов и улыбок и от приставаний бывшего и от унижений на работе, но каждое утро в шесть ровно — она встает и едет на работу. Но в пятницу она сидит на кожаном диванчике и заливисто смеется над несмешными шутками толстенького размазни и на какое-то время он кажется ей вполне приемлемой альтернативой. Потому что она хочет жить настоящей жизнью, не понимая, что в городе, который высасывает твою душу через твои кости — это невозможно. Этот город поедает человеческую надежду, словно голодный пес — брошенный кусок гнилого мяса. Этот город наотмашь бьет по лицу наивных мечтателей и тех, кто верит в возможность выбраться из крысиных бегов за призрачным успехом.

Тумблер качается в сторону еще раз и Горо смотрит сквозь янтарную жидкость. Вот и пример, думает он, хороший костюм, уверенная походка, высоко поднятая голова — эта девушка из другого слоя общества, это видно. Но и ей одиноко в этом городе, и ее душа тоже тоскливо воет по ночам на луну, словно она одна на всем белом свете… и этой девушке не надо вставать в шесть утра и ехать на работу на другой конец города. У нее есть работа, но эта работа не так уж и утомительна, она — старший советник гокудо, гидрокинетик и правая рука босса Джиро — после того, как Огненная Сестра вступила в ряды Всадниц Сумераги. Гидрокинетик пила горькую. Да так, что несмотря на свое умение управлять водой — могла и захлебнуться. Что же, видимо ей было что заливать, что не удивительно. Этот город ломал и не таких, дайте ему время и человека — и он сломает любого. Девушка в хорошем костюме поднимает взгляд и смотрит прямо на Горо. Он смотрит на нее — через стекло и виски. Она вдруг оказывается совсем рядом и ставит свой бокал на его стол.

— Что: — спрашивает она, наклоняясь к нему: — нравится?

— Хорошее виски. — кивает Горо: — но с металлическим привкусом…

— Я не про виски. — говорит она: — но ты это и так знаешь. Одинокий, в пятницу вечером… ты такой же как я. У тебя есть надлом, я это чувствую. А у меня сегодня очень плохой день. Очень-очень плохой день. Выпьем?

— Почему бы и нет? — они чокаются и Горо отпивает из своего тумблера, аккуратно ставит его на стол и смотрит на девушку за его столом. Гидрокинетик, правая рука оябуна Джиро, как ее зовут-то? Жаль, что Кайи с ним сегодня нет, она-то всех знает, думает он.

— Что с тобой случилось? — спрашивает девушка его через некоторое время: — ты уволен? Развелся? Дети не уважают?

— Нет. — качает головой старший инспектор. Он знает такие вот посиделки, такие вот разговоры в пятницу вечером в нужной степени опьянения. Никто не слушает друг друга, никому не нужны твои проблемы. Сюда приходят высказаться, а не слушать. Показать рваные лоскуты остатков своей души, выплеснуть гнев, боль, разочарование и отчаяние, рассказать, как же хочется жить. Настоящей жизнью, а не сидеть каждую пятницу в баре, не дышать этом затхлым воздухом отчаяния и безнадеги.

— Значит все сразу. — хмыкает девушка и машет бармену рукой, прося добавить. На столе появляется новый бокал и еще один тумблер с виски. Горо смотрит на тарелку с солеными орешками и не возражает ни против выпивки, ни против девушки за своим столом. Какая разница что именно принесет тебе вечер пятницы? Все равно утром субботы ни от выпивки ни от девушки не останется ничего, даже воспоминаний. Все, что остается от вечера пятницы — это головная боль и странное, щемящее чувство в груди — тоска по настоящей жизни.

— Кика. — протягивает узкую ладошку девушка. Горо осторожно берет ее в свою руку, настолько она меньше его руки, что немного страшновато раздавить.

— Горо. — говорит он.

— Значит ты сидишь тут вечером в пятницу потому что тебя не ценят на работе. — говорит Кика и отпивает из бокала: — что же, думаю что у нас одинаковые проблемы, Горо-сан.