Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь

– А это… Классно было, скажи? Я этих клоунов давно хотела в деле попробовать. Смотри, у них самая опасная это Крио, ледяная стерва, еще и говорит так, через губу, знаешь. Но быстрая, и способность у нее неприятная. Так что ее надо было первой вырубить. Это трюк такой. О, печеньки будешь?

В шкафу были найдены упаковки с печеньем. Много упаковок. Складирует она их, что ли?

– Так что я ее – хрясь! Чтобы знала…

– Да меня не это интересует. То, что ты ее хрясь, я видел. У тебя теперь неприятностей не будет?

– Пф-ф… какие неприятности. Это разборки суперов. Главное, мы никого из гражданских не задели и ладно. Это даже расследовать никто не будет.

– А с Джиро-сама? – сказал я, стараясь не смотреть туда, где в прорези моей рубашки была видна… Майко. Вся Майко.

– А что с ним-то? – нахмурилась та, не замечая моего состояния.

– Бардак навели, одного из приезжих упокоили. Может даже двух.

Все-таки не замечать Майко и ее выпуклости, ее холмы и долины было решительно невозможно. Все, подумал я, хватит, она ж меня троллит тут. И вообще – если показывают, значит, можно смотреть, чего я тут смущаюсь, как девочка из пионерского отряда. Как там? Даже кошка может смотреть на короля. И я не кошка, и Майко не король… так что я перестал смотреть в другую сторону и начал внимательно изучать то, что Майко открыла городу и миру. А посмотреть там было на что, да.

– Нравится? – Майко увидела мой взгляд и повела плечами. Я сглотнул. Да уж, зрелище было завораживающим.

– Ты тему не переводи, – сказал я чуть медленнее, чем мне бы хотелось. А что вы хотите, ресурсы мозга ограничены, а прямо в эту секунду девяносто процентов моей мозговой активности были заняты обработкой изображения в сверхвысоком качестве.

– Да я и не перевожу, – пожала плечами Майко, моя рубашка на ней колыхнулась, и все ее… холмы и долины тоже качнулись из стороны в сторону. – Со стариком я разберусь как-нибудь. Он, кстати, к Акире хорошо относится, она его золотая девочка, так что, думаю, прорвемся. И потом, мы-то все верно сделали, это они первый ход и сразу в дамки захотели. У-у-у… гад этот со своей ментальной магией. Надо было ему там ноги вырвать и в жопу запихать…

– Вы чего с утра орете? – На пороге кухни появилась закутанная в простыню Акира, похожая на Кентервильское привидение.

– Мелкий тут спрашивает, не будет ли нам на орехи от твоего папочки, – усмехнулась Майко.

Акира поморщилась и почесала себе затылок. Ее волосы торчали во все стороны в стиле «я упала с сеновала, тормозила чем попало».

– Ничего он мне не папочка. Трусы мои не видели?

В ответ Майко и я молча подняли свои взгляды на потолок. Со стороны это, наверное, выглядело языческим ритуалом поклонения.

– Ох ты ж… – Акира с тоской во взгляде изучила свое белье на люстре и вздохнула, – какие у тебя в квартире потолки высокие.

– Одевайся, горе луковое, – сказала Майко, – мелкому в школу, а мы с тобой до кафешки пробежимся.

– Угу. – Акира еще раз взглянула на свои трусы, гордо висящие на люстре, и покачала головой. – Вот как, а?

– А я тебя отговаривала, между прочим… – сказала Майко, сияя ослепительной улыбкой.

– Да иди ты… я лучше спать пойду… – и Акира, закутанная в простыню, белым призраком уплыла в спальню. Я посмотрел на часы.

– Майко, я же опаздываю!

– А? Ах, да. На, держи.

Легкое и непринужденное движение, и рубашка спадает с ее плеч. Ослепленный полной наготой Майко, я смотрю на нее не моргая.

– Син? Опоздаешь… – говорит серьезная Майко.

– Да! Все, бегу… – Обнимаю это голое чудо, мысленно проклиная школу, накидываю рубашку и бегу в зал, собираться.

И вот это и была вторая причина, по которой я сейчас сидел и лыбился в пространство, словно кот, дорвавшийся до опрокинутого бидона со сметаной. Я Майко практически всю видел без одежды, и теперь где-то у меня в голове есть подробная карта всех возвышенностей, долин, холмов и рек, так что заблудиться не должен. Тьфу ты, подумал я, помотав головой, только с кризисом разобрался, тут бы учиться да учиться, а в голову только голые Майко с Акирой лезут, и Читосе им помогает. Сведут они меня в гроб, ей-богу.

– Ты чего лыбишься? – спросила у меня подошедшая Иошико. – О бабах голых поди думаешь?

– Да ты что? Как я могу, ты что… – даже немного растерялся я. Вот и как у них этот вот внутренний барометр работает: «Аларм! Полундра! Он опять о бабах думает!»

– Ага, – прищуривается Иошико, – попался. И про кого ты думаешь? А? Про Аю-чан? Про Мико-чан? Про Аю-чан с Мико-чан вместе? Это же инцест и все такое!

– Иошико-тян, что тебе нужно? – взмолился я о пощаде.

Иошико улыбнулась. Иошико тоже была в хорошем настроении. Она села на мою парту и принялась качать ногами, как дети, когда сидят на высокой лавочке.