Sindroma unicuma. Эпилог

А Мак обнимал партнершу за талию как-то уж… собственнически, и прижимал плотнее, нежели позволено другу, и наклонился, разговаривая вполголоса. Черт! Вот пижон. Когда закончилась музыка, поцеловал руку, и Эвка залилась румянцем.

Всё, больше никаких танцев-обжиманцев с другими мужчинами. Покорно будет сидеть рядом. Мэл привяжет к себе, если потребуется. А с другом нужно разобраться.

— И как танцевалось с Маком? — спросил он, когда такси укатило, доставив до институтских ворот.

— Нормально, — пожала Эва плечами.

— О чем разговаривали?

— Обо всем. О машинах. О гонках. Об учебе.

— Понравилось?

— Гош, ты же сам разрешил. Что-то случилось?

— Нет. Просто так спросил.

Случилось. Еще как случилось.

Мэл стал приглядываться. Наблюдал за Маком. Следил, как тот смотрит на Эву и что говорит. И понял: Дэн прав.

Мак перестал принимать участие в оргиях и пьянках. Он даже замутил с девочкой-второкурсницей со своего факультета — скромной, но симпатичной тихоней. Точнее, «замутил» — громко сказано. Когда мутят, в первое же свидание тёлка обновляет заднее сиденье автомобиля и, как правило, на спине. А Мак ухаживал. Провожал до аудитории и встречал после занятий. Нес сумку и отвозил домой на машине. И в столовой предложил обедать в элитной зоне, но девочка ответила отказом. Потому что стеснялась компании избранных деток.

Но Мэл-то знал, почему друг бросился из огня да в полымя, и поэтому при любом удобном случае показывал, кому принадлежит Эва. Демонстративно поглаживал по спине или обнимал. Заправлял прядь за ухо или клал руку на ее колено. А однажды за обедом в столовой поманил, сказав на ухо что-то незначащее, и поцеловал. На виду у друзей. Долго, затяжно целовал, потому что знал — Эвка откликнется и потеряет голову. Так и произошло.

Мэл первым оторвался от её губ, и Эва машинально дернулась следом, а когда осознала, что вокруг много народу, и на нее смотрят, — вспыхнула и вскочила.

— Я… мне нужно… срочно… — подхватила сумку и побежала прочь из помещения.

Дэн с Маком молчали, а Мэл отправился вальяжной походкой к мойке с подносами.

Эва дулась, а Мэл изображал искреннее недоумение: разве он не может поцеловать свою девушку, где ему вздумается? Институтские правила не запрещают.

А еще Мэл чаще, чем обычно, просматривал звонки и сообщения в её телефоне. И отслеживал добавление новых номеров в список контактов. Номер Мака не появился, иначе бы многолетней дружбе мгновенно пришел конец.

После работы Мэл обычно заглядывал за Эвой в институт, и они возвращались в общагу. Как-то зашел в холл, а Эва и Мак стоят у святого Списуила, в руке у нее букет желтых кленовых листьев, и они о чем-то беседуют. Романчезо, значит, заделался — прищурил Мэл глаза. Эвка увидела его и, вспыхнув от радости, потянулась навстречу. Всего-то полдня не виделись, а она успела соскучиться.

Мэл самодовольно улыбнулся. Подошел и обнял, поцеловав в губы. И Маку протянул руку, как ни в чем не бывало.

— Что отмечаем? — кивнул на букет из листьев. — Есть причина?

— Ничего. Просто так. Пойдем? — взяла она Мэла за руку. — До свидания, Максим.

— Пока, — попрощался тот, и пока они шли к парадным дверям, Мэл чувствовал спиной взгляд друга.

В общаге он устроил выволочку Эве за то, что она без разрешения принимает знаки внимания от других мужчин. И неважно, что осенние кленовые листья — не бог весть какой знак внимания. Это дело принципа.

Эва взяла и расплакалась. Обвинила, что он не знает, к чему прицепиться, а на самом деле она с Маком просто разговаривала, и если Мэл накручивает на пустом месте — это его проблемы. Грохнула дверью и закрылась на кухне.

И Мэл понял, что нужно рубить гордиев узел. Немедленно. Пока Эвкин sindroma unicuma Gobuli* не развел старинных друзей по разные стороны баррикад.

— Признай, ведь дело не в ней, — заключил Мэл. — Дело в том, что между мной и нею.

Мак сделал затяжку.

Они стояли на балконе, облокотившись о перила, и курили. Мэл с разлету приехал к товарищу домой и сказал: «Надо поговорить».

— Потому что завидуешь мне, — добавил он.

Дело было не в Эвке, он понял это сразу. Дело было в том, что Мэл заполучил то, о чем другие в его положении и мечтать не могли. День за днем перед глазами Мака маячила влюбленная парочка, и невольно он представлял себя на месте друга. Неожиданно Мак протер глаза и увидел, что рядом крутятся бабочки-однодневки, которым нужно только одно — висы. Подружки на день, которые в погоне за баблом не замечают Мака как личность, да им и не нужно.

— Мы с тобой через многое прошли. Знаем друг друга с детства. Не хочу терять тебя как друга, но если потребуется, стану врагом, — сказал Мэл.

Мак молча сбросил пепел с сигареты.

— Ищи свою и найдешь. Вокруг много девчонок, и необязательно в клубах и на гулянках.

— Предлагаешь пойти в библиотеку? — спросил Мак впервые за время разговора.

— Почему бы и нет?

— Не люблю читать, — усмехнулся Мак. — Чего боишься? У меня все равно не получится. Она же видит только тебя.

— Неважно. Держись от нее на расстоянии.