Синдром самозванца

Москва, сентябрь 2022 года

Кира Отлучная встретила нас с Дианой возле подъезда. Она выгружала из джипа продукты в тележку, рядом стояла угрюмая девочка и держала бумажный пакет с логотипом супермаркета «Вкусвилл», из которого торчал лук-порей.

– Илона, я тебе клянусь, если ты не изменишь выражение лица, то этот лук достанется тебе, – сказала Кира, и девочка погрустнела еще сильнее. Кира забрала у нее пакет.

– Давайте я вам помогу, – сказал я и взялся за тележку. Во многих домах в подъездах есть продуктовые тележки, которые соседи сперли в магазине неподалеку и заботливо поставили возле лифта. Вывозишь ее на парковку, загружаешь все из багажника и везешь до двери квартиры. Очень удобно. Смышленые воришки.

– Буду благодарна, – улыбнулась Кира.

Илона и Диана поплелись следом за нами. Семья Отлучных проживала в районе метро «Аэропорт» в Северном округе Москвы, в новостройке с просторным холлом, отделанным мраморными плитами молочного цвета. Мы поднялись в квартиру. Огромная, с недавним дорогим ремонтом и нашпигована всем, чем только можно. Я насчитал четыре комнаты и кухню-гостиную, два санузла и, по-моему, четыре балкона. В одном из санузлов стояла колонна – стиральная и сушильная машины, одна на другой. Я вообще никогда таких не видел вживую. Очень, наверное, удобно и быстро. А еще экономит место: не надо на лоджии натягивать веревки или ставить сушилку в коридоре.

Илона, самая старшая из дочерей Павла и Киры, после луковых угроз разговаривать с матерью отказалась, однако все же выгрузила в холодильник продукты, пока Кира готовила для нас чай. Две другие дочери были на занятиях и в саду.

Закончив, девочка встала напротив матери в молчаливом ожидании новых приказов.

– Илона, клянусь рыбами, я тебя накажу. Что ты устроила? Уйди с глаз!

Илона закатила глаза и смылась.

– Вчера притащила из школы букет двоек, – сообщила Кира. – Я ее лишила всего имущества. Хотела вычеркнуть из завещания, но еще не успела. Теперь бойкот.

– А сколько ей? – спросила Диана.

– Десять, – ответила Кира. – И еще тот самый возраст не начался. Я представляю, что с нами будет, когда ей гормоны шандарахнут в голову.

– Будет непросто, – сказала Диана. – Но все через это проходят.

– Все проходят через это с мужем. А я одна.

Она поставила на стол тарелку с нарезанными фруктами и чайник с заваренным чаем. Я тут же стянул дольку яблока. Поесть я не успел, в отличие от Дианы, которая принудила меня остановиться на заправке, чтобы купить себе гигантский хот-дог. Ела она его аппетитно, с причмокиванием. Потом еще долго пыталась оттереть с красно-черной рубашки с карманами пятно от кетчупа. Так теперь с ним и ходит, как будто ей в грудь выстрелили.

Кира тем временем продолжила:

– Поэтому да, я как следует насела на Соню, чтобы она начала уже двигаться. Два года я слушаю клятвенные обещания провести повторное расследование. И никуда с места не сдвинулись. Вообще никуда. А денег вгрохано!

– Вы сейчас работаете? – спросил я.

– Конечно, – ответила Кира и даже, кажется, фыркнула, мол, как иначе. – Я в декрете сидела по два месяца с каждым ребенком. Моя бы воля – рожала бы под рабочий стол сразу няням в руки.

– А кем вы работаете?

– Директором, – ответила Кира. – Ну, не в смысле, что я директор компании. Я директор технического департамента в нефтегазовой корпорации. У нас много департаментов и, соответственно, много директоров.

– И у вас сейчас есть няня?

Кира кивнула.

– Да, и не одна. Младших они водят в школу и сад и на кружки тоже. Старшая вроде как сама справляется, но у меня большие сомнения теперь.

– Вы работаете из дома?

– Как все сейчас, гибридно. Пару дней из дома, остальное в офисе. Сегодня у меня отгул, утром ездила к врачу, днем навещали Пашу, а потом за продуктами в магазин.

Кира не производила впечатления человека угнетенного или в панике. Ничего подобного. Она была собрана, деловита и полна сил. Наверное, должность обязывает. Но все же ее муж осужден за тяжкие преступления, отбывает срок, и это может сказаться не только на ее семейной жизни, но и на карьере. Если я правильно понимаю, то нефтегазовый сектор, как правило, с сильным государственным участием. И там очень тщательно подходят к репутации кадров, особенно высокопоставленных. Не под угрозой ли должность Киры?

– А на вашей работе как сказалась вся эта история? – спросил я.