Синдром самозванца

Во-первых, у подъезда меня ждала Диана.

– Ты какого черта тут делаешь? – спросил я, закрывая машину.

– С чего ты взял, что будут только твои условия? – спросила она. – Мои тоже будут. Я буду записывать. Запоминать. Молчать. Мне надо сделать текст.

– Ты будешь делать – как его… инфопродукт?

– Конечно, – ответила она и шмыгнула носом.

И это было во-вторых – у Дианы снова полились сопли. Теперь уже точно: завтра слягу с температурой и острой формой ковида. Как бы до ИВЛ не дошло.

– Держись от меня подальше со своими соплями, пожалуйста, – сказал я. – Я цепляю инфекцию на раз-два.

– А ты не привит?

– Не твое дело, это очень интимный вопрос, – ответил я.

– А какая у тебя категория годности в военном билете?

– Ты еще спроси, какой у меня размер члена, – огрызнулся я.

– Кстати, да.

– Все, отстань. Нам в квартиру шестьдесят четыре.

До встречи оставалось еще двадцать минут, но Туманов нас ждет и явно не будет против, если мы приедем чуть-чуть раньше назначенного времени. Домофон запиликал, и замок сразу же открылся. Мы с Дианой зашли в подъезд, и меня пробрал озноб. Я ненавижу подъезды, если честно. Не знаю, что и когда в моей психике поломалось, надо будет как-нибудь выяснить. Но едва я захожу в подъезд, мне хочется либо пулей вылететь обратно на улицу, либо подняться в квартиру, запереть двери на засов и еще шкафом задвинуть. Самое опасное место в мире, не знаю почему. До ужаса боюсь. Поэтому был немного рад, что Диана ехала в лифте со мной. Да, в лифте, потому что этаж седьмой, а пешком я хожу только до четвертого, иначе на финише буду дышать как ишак.

Хотя бояться тут было нечего. Приличный дом, новый жилой комплекс. Консьерж – отважная женщина, буквально живущая в подъезде, всюду камеры, светло и приятно пахнет. Точнее, не пахнет неприятно, вообще ничем не пахнет… Или у меня уже отбило нюх на фоне ковида?.. Нет, вроде бы бумаги в папке пахнут как должны.

На лестничной клетке нас встретил худощавый, вытянутый молодой человек в шортах Nike и красно-белой футболке, которую списали в «домашние», потому что ворот у нее растянулся, как будто ее не на шею надевали, а на очень толстую ногу.

В руках у него были две чашки чая.

– Не возражаете, если побеседуем здесь? – спросил он. – Дома спит ребенок, а у нас студия.

– Нет проблем, – пожала плечами Диана и взяла чашку с чаем.

Вот, в-третьих. Сама Диана, ее вечные спутники-сопли, теперь еще и разговор со свидетелем «на нейтральной территории» – я все дальше от намеченного плана встречи, но придется работать как есть.

– Тут не конфиденциально, – сказал я, – нас могут услышать…

– О нет, не переживайте, – ответил Роман. – Мы с вами пойдем в зону отдыха, там есть диваны, столик и никого не будет. У нас там курилка.

Ну, хоть на этом спасибо.

Он провел нас на один пролет вниз, где между этажами была площадка с большим окном, выходящим во двор и на соседний дом с уютно светящимися окнами. Тут и впрямь стояли диван и два кресла, между ними – столик. В большой пепельнице не было ни единого окурка, рядом лежали какие-то журналы. Все выглядело как зона отдыха в хостеле, где я частенько раньше ночевал (не спрашивайте).

– Очень сожалею, что не могу пригласить вас в дом, – сказал Роман. – У нас студия, в одном помещении вообще все: и комната, и кухня, и гостиная, и даже ванная. Пока я наливал чай, меня жена чуть не съела. Ребенок болеет и с трудом уснул. Если его разбудить, то мало не покажется.

Он уселся на диван и поставил чашку с чаем возле одного из кресел. Я разместился, взял чай и отхлебнул. С сахаром. Зеленый. Вот кто маньяк.

– Не переживайте, – сказал я. – Обстоятельства есть обстоятельства. Меня зовут Виктор, мы с вами по телефону говорили.

– Да, Соня мне еще потом позвонила и все рассказала. Вы – профайлер, будете искать настоящего убийцу. Я тут же нагуглил, что значит профайлер-детектив, потому что мы-то сталкиваемся только с безопасниками-профайлерами. Оказывается, и в полиции есть профайлеры!

– Какая Соня молодец, – сказал я многозначительно и посмотрел на Диану. Вот об этом я и говорил, когда просил не лезть. Та пожала плечами.

– Поверьте, Паша никого не убивал! Я вам это докажу, – сказал Роман. Руки у него были длинные и, казалось, мешали ему. На шортах я заметил бордовое пятно, надеюсь, от кетчупа.

– А следствию почему не доказали? – сразу уточнил я.

– Так они слушать не хотели!

– Ну как же, вот у меня протоколы ваших опросов. Весьма, надо сказать, объемные.

– Они записывали только то, что их интересовало, – возмутился Роман. – Я и следователю говорил, и судье: не мог Паша убить Винеру, потому что нас заселили в один номер! Вы где-нибудь это прочли? Хоть где-нибудь? Им было все равно, а если им все равно, мне-то чего…

– Вас поселили вместе? – уточнил я.

– Ну да. Это не по правилам вообще, но других номеров просто не было. Что-то там напутали. Можно было поднять хай, но нам было пофиг вообще. Мы заселились в один, кровати там были раздельные. Я четко описал, что он делал в тот день, откройте протокол, прочтите! Как я мог это знать, если был не с ним? Как?