Синдром Л

Однажды дежурила я в пятницу вечером. Звонков практически не было. И я потихонечку почитывала книжку под столом, хотя правилами это запрещается. И тут загудел сигнал вызова. Я включила канал. Красивый, очень красивый, бархатный мужской голос сказал:

— Алло, алло, Шура…

«Не туда попали, что ли?» — подумала я. Никакой Шуры в списке паролей не значилось. Но на всякий случай подключила старшего, пусть послушает. А то ведь небось тоже уже от скуки изнемог. Ну, и потом, если честно, не хотелось от такого голоса красивого сразу отключаться.

Подсоединила я дежурного. А сама говорю, чтобы время потянуть:

— Алло, кто это? Алло?

— Вы меня не узнаете? — говорит голос. А у меня внутри все прямо обрывается. Надо же какой бархат, им одним мужик околдовать может. Особенно учитывая, что жила я в то время одна, муж меня бросил. Легко, наверно, меня было околдовать.

Посмотрела я на сигнальную панель. Думаю, лишь бы не красный! Лишь бы поболтать еще хоть чуть-чуть с обладателем такого голоса. Вижу: ура, желтый!

Тянуть, велено тянуть!

Говорю:

— Не-ет… — говорю, — меня Шурой никто не называет… Хотя…

И про себя думаю: меня-то как раз, бывает, и называют… Но не может мне никто из моих близких сюда, в центр, звонить. Никто из моих знакомых даже номера не знает. По той простой причине, что я и сама его не знаю.

Слышу, красавец-голос замер. Что бы еще такое придумать, чтобы время потянуть? Говорю:

— Хотя… Ой! Если только… Николай, это вы?

Нам в таких случаях на подготовке советовали импровизировать. Ну вот я и придумала этого Николая. Приятель школьный у моего брата был Николай. Нравился он мне очень в отрочестве.

И надо же: угадала я! Не предполагала никак. Думала, сейчас буду все имена мужские перебирать, пока не попаду на правильное. И вот надо же, угадала случайно с первого раза. «Жаль, — подумала, — так бы потянула еще — сколько имен еще в русском языке. А теперь вот сразу к развязке».

— Да-да, это я, я, Николай! — заволновался мой красавец. — Ты же узнаешь меня, правда?

— Кажется… — сказала я. Начала уже нервничать, что дальше-то можно придумать?

Сейчас перейдет к общим воспоминаниям, и я буду хороша!

Но дело пошло еще круче. Он просто в восторг пришел, говорит и сам хохочет от радости:

— Ну, Николай же это, Николай! Послушай, я сейчас к тебе приеду, а?

Смотрю на лампы: по-прежнему желтая горит. Чего это они, думаю. Ведь ясно, недоразумение. Не туда человек попал. Номер небрежно набирал. Или записал неверно. Так отпустите на покаяние. Зажгите красный, и я отсоединюсь, хоть и с некоторым сожалением. Но нет. Держат желтый. Развлекаются, что ли? И заодно меня проверяют, как я буду выкручиваться.

А голос в трубке все настойчивей, все приехать просится.

— Прямо сейчас? — сказала я и засмеялась. Как будто меня удивила такая настойчивость. Ну и элемент кокетства решила добавить. Тем более что у меня это очень естественно получилось. Но он не унимался:

— Ты понимаешь, такое дело… В общем… мне просто абсолютно необходимо тебя увидеть!

Я смотрю, не отрываясь, на желтую лампочку и тяну, тяну:

— Но… что-нибудь случилось?

— Случилось, но это не телефонный разговор…

То есть уклоняется мой бархатный. А желтая все горит. Я уже исчерпала все слова для такого случая!

— Серьезно? — спрашиваю. Хотя что за вопрос идиотский.

— Куда уж серьезней, — отвечает он, и мне уже буквально жаль его становится. Ну, в самом-то деле! Заснул дежурный там, что ли? У человека проблема, может быть, беда. Зачем его мучить? Очень мне захотелось извиниться и прекратить разговор… но ведь если что, убьют. Или как минимум выгонят…

Ну, думаю, если вы мне разрешили импровизацию, то будет вам сейчас импровизация, после которой вы точно человека в покое оставите и он сможет заняться своими проблемами. Зажжете красный свет. Говорю:

— Ко мне приехать сейчас нельзя… Давайте я к вам лучше приеду? Но только если это действительно… Это правда совершенно срочно?

— Клянусь, срочнее не бывает! — говорит.

Я молчу, жду красного сигнала. Ясно, что звонок случайный… Отшить надо было давно обладателя бархатного голоса, явно не туда попавшего. Кретины… Лампы мигнули. И — к моему полнейшему изумлению — вдруг зажигается зеленая! Мне приказывают согласиться! Я даже поперхнулась. Боже мой, что же это! Может, полусонный дежурный случайно не на ту кнопку нажал? Ведь такое очень редко, но бывает. Слежу внимательно за лампами: не опомнится ли начальник? И сама неуверенно так говорю в микрофон:

— Ну ладно, попробую приехать… Хорошо бы такси найти.

Говорю, запинаясь. Как бы растерянно. И это у меня очень даже натурально получается.

На этих словах женщина в белом вдруг остановилась. Задумалась, кажется. Отвернулась от меня почему-то, как будто ей тяжело было меня видеть.

А я сидел, как громом пораженный. Наверно, в какой-то момент у меня даже челюсть отвалилась. Буквально.

— Александра, — попытался заговорить я и не узнал собственный голос — тот самый, бархатный якобы.

Прочистил горло. Наконец удалось издать нечто более или менее членораздельное: