Синдром Атяшево

Николай вдохнул невероятно свежий, какой-то духовитый воздух. Природа готовилась к зиме, но им повезло: было на удивление тепло, пахло прелой листвой и полынью. Небо вплоть до горизонта, словно по мановению волшебной палочки, очистилось от облаков в честь приезда высоких гостей.

— Видишь? Все окна в огнях. Нас ждут! — Иван открыл калитку.

С крыльца спускался хромоногий, но бодрый пожилой мужчина с хитрым прищуром и военной выправкой:

— Здравствуйте, дорогие гости! Ваня, привет, а это Николай, так ведь?

— Так, дядя Игнат! — обрадовался встрече Иван.

— Ну что же, будем знакомы! Я Игнатий Андреевич! Прошу проходить в дом! У Татьяны Сергеевны, мамы нашей Ириши, все готово. Будем вас потчевать местными блюдами, так Иван распорядился, — сказал дядя Игнат, крепко пожав руку Николаю и похлопав его по плечу в знак своего расположения.

В комнате за празднично накрытым столом собралась вся семья Кореней, с приветливым любопытством разглядывающая гостей. Обогнав Ивана и Николая, вперед вышел дядя Игнат:

— Знакомься, Николай, наш-то Ваня всех с детства знает. — Подойдя к Татьяне Сергеевне, он поцеловал ее в щеку. — Это жена моя, лучший врач в местных краях. Это Ольга. — Дед Игнат приобнял чуть полноватую и очень похожую на Ирину молодую женщину. — Старшая дочь Татьяны, сестра Ириши. Тоже врач. Владимира, мужа Олиного, ждем домой, должен приехать с минуты на минуту, это Наташа — внученька наша, школу заканчивает в следующем году, — представил хозяин.

Николай со всеми поздоровался за руку, а Татьяне Сергеевне руку поцеловал, сразу поняв, кого здесь выше всех ставит сам дед Игнат.

В Татьяне Сергеевне, такой с виду простой, в скромном платье, с волосами с проседью, чувствовалась сила и власть над людьми. Может, родные это и не замечали, а вот у Николая было обостренное чутье на сильных и хороших людей.

— Я на минутку, — громко объявил дядя Игнат. — Принесу самое вкусное.

И все стали рассаживать гостей, переглядываться, переговариваться, передавать друг другу закуски и хлеб. В этой семье было такое единение, что Николаю стало немного грустно. Сам он рос в приемной семье, и человек, которого Коля звал отцом, пытался сделать из него настоящего мужчину. Да, приемный отец уделял мальчику много времени, в этом его не упрекнешь, но и подавлял своего приемного сына, никогда не слушал его мнения, никакие отказы не принимал. Когда он учил Колю играть в теннис и у того ничего не получалось, отчим прикрикивал на него и заставлял, заставлял, заставлял все снова и снова выходить на корт. В итоге кеды, в которых Коля пошел играть, стерлись до дыр и все ноги были в кровавых мозолях. Когда мать, которая относилась к нему значительно мягче, стала упрекать мужа, что это чересчур и парень теперь неделю будет лечить ноги, отчим велел:

— Пойди завтра в магазин и купи ему хорошие крепкие кроссовки, будем продолжать тренировки.

С отчимом Николай так и не нашел общего языка, а с матерью общался до сих пор… но редко.

Неожиданно Николай заметил, что стоит перед накрытым столом и разглядывает женщин, похожих между собой. Даже маленькая Наташа, дочка Ольги, уже подавала признаки, что станет красавицей: у нее были правильные черта лица, высокие скулы, хорошая кожа, прекрасные волосы, статная фигура.

— Проходим за стол, Николай, — хлопнул его по плечу Иван. — Пожалей хозяев, заждались нас к ужину.

Дядя Игнат внес из кухни последнее блюдо с тушеным мясом, украшенным зеленью и овощами, и скомандовал:

— Ну что же, прошу всех взять вилки и ножи, у нас сегодня телятина.

Вечер прошел на редкость удачно: Николай давно не чувствовал себя так раскованно и свободно, как в этой семье. Ивану нравилось настроение гостя, он и сам расслабился и отдыхал в привычной атмосфере.

После чаепития, без которого не обходится ни одно застолье, дядя Игнат спросил:

— Ну что, бойцы? Где ночевать будете? У нас или пойдете к Ивану?

— Дядя Игнат, вас стеснять не хотим, и нам вставать завтра часов в шесть, — ответил Иван.

— Эка, напугал! Ну, тогда веди к себе, Иван! Я там протопил, постели приготовил, как договаривались, — по-военному отчитался Игнат.

На прощание уже не руки жали, а поцеловались все по кругу, только Наташка от смущения убежала к себе в комнату.

— Ты, боец, — сказал Игнатий Андреевич Николаю, — бывай, может, еще свидимся! Хороший ты парень.

Выйдя на улицу, Николай посмотрел на небо и удивился: какое оно темное, сколько звезд! Такого в Москве не увидишь. И воздух свежий, густой, ароматный, прямо хоть собирай в банку и закручивай консервы… Нравилось ему здесь: и природа, и люди — гостеприимные, отзывчивые, ну немножко суровые, но главное — настоящие.