Синдром Алисы

– Все, а теперь мы ее помоем, – сказал Теодор после того, как струи исчезли и снова раздался звук молнии. – Пелагея, открой кран.

Ее рука взяла душ, и меня как следует полили водой.

– Все, пойдемте отсюда, выпьем еще и спать.

– Но… Как же Алиса? – спросила Соня. – Может, нам ее достать?

– Она весит, как жирная свинья. Вот еще. Сама очухается, встанет. Вода ей полезна. Пускай там лежит, а то еще заблюет весь дом.

Это был голос Теодора. На этом видео заканчивалось.

Поначалу я чувствовала только тупое онемение. Потом из ниоткуда появилась боль. Сильная-сильная боль, такая, которую невозможно ничем заглушить.

Я посмотрела на Соню и Назара. Я не могла осознать происходящее, не могла поверить, что они могли сделать такое. Я пересмотрела видео еще раз. И еще. И убедилась, что голоса, руки, волосы, затылки принадлежат Назару и Соне.

Со мной сотворили нечто ужасное и постыдное. И двое из тех, кто это сделал, – мои друзья. Они ничего не сказали мне, не признались в том, что сделали. Я долго сидела, переводя взгляд с Назара на Соню и наоборот. Но я не могла, не хотела принимать очевидное – то, что мои любимые, мои лучшие друзья проделали со мной отвратительные вещи. Они предали, унизили меня.

Я выключила запись, сняла наушники. Учительница рассказывала об арифметической прогрессии. Стрелки на часах над доской двигались ужасно медленно, я не могла дождаться конца урока. Губы предательски дрожали. Я смотрела на каждого из своих одноклассников. Видели ли они видео? На какие сайты его загрузили? И главное… Кто это сделал? Я подумала, что Пелагея. Даша обернулась и тревожно посмотрела на меня. Сердце упало в пятки. Она видела, точно видела! Тут же обернулись Кристина, Коля и Олег.

– Что? – громко сказала я, мой голос срывался и чуть не переходил в крик. Господи, они все видели этот ролик! – Что вы на меня так смотрите?

– Алиса… – удивленно обратилась ко мне Кристина. – У тебя все попадало с парты.

И тут я заметила, что случайно сбила с парты вещи: тетрадь, учебник, ручки – все валялось на полу.

Наверное, я наделала много шума и даже не заметила этого. Наступила неуютная тишина. Учительница строго посмотрела на меня, а потом продолжила урок. Я стала собирать упавшие вещи. Сидящий спереди Назар наклонился, чтобы помочь. Он передал мне учебник, посмотрел на телефон с включенной подсветкой на моей парте, а потом мы встретились глазами, и я увидела его виноватый взгляд. Назар понял, что я все знаю.

Я посмотрела на Соню, сидящую через ряд от меня. Она наблюдала за нами, и ее взгляд был такой же, как у Назара, – пристыженный и виноватый. Тут же прозвенел звонок с урока. Еле сдерживая рыдания, я кое-как запихала вещи в рюкзак и выбежала из класса.

– Алиса! – услышала я позади голос Назара и торопливые шаги… Но сейчас я уже думаю, что мне показалось, не было ни голоса, ни шагов – никто меня не собирался догонять.

Из классов выходили ученики, я толкалась, пробиралась через них, грубо распихивая толпу локтями. Сильно толкнула при этом пару человек.

– Эй, осторожнее, ненормальная!

– Поосторожней! Эй, да это же обоссанная, гляди, это та телка из видео!

Время остановилось. Люди вокруг замерли.

Я закрыла глаза, но чувствовала, что все смотрят только на меня. И тут я вспомнила Новый год и свое желание. Я пожелала, чтобы меня наконец стали замечать. Теперь больше всего на свете я хочу отозвать желание обратно. Всю дорогу до выхода из школы я смотрела под ноги. Волосы спадали на лицо. Если кто еще и смотрел это видео, то они вряд ли узнали меня.

После школы я не пошла домой, а направилась к железной дороге, отошла подальше от станции и села на рельсы.

Первая мысль – броситься под поезд, дождаться электрички и кинуться под нее, чтобы не видеть, не слышать, убежать от всего ужаса и кошмара. Ведь это – только начало. Этот ролик увидят все, в том числе и мои родители. Я не могу представить всю степень их горя и отчаяния, когда они наткнутся на это видео. А я так не хочу их расстраивать. Эту запись посмотрят ученики и учителя. Я – больше не я. С этим видео моя жизнь кончилась.

Трехминутный ролик как яд, каждая его секунда как ядовитая капля, проникающая в мою кровь.

Видео набрало десять тысяч просмотров.

Я просмотрела ролик несколько раз, а затем стала читать комментарии под ним.

Я пыталась заставить себя не читать, но не смогла не сделать этого. Комментарии еще больше травмировали меня. Там были одни насмешки… Оскорбления…

«Она страшная, как моя бабка. Сейчас сблюю на экран».

«А я бы вставил. Если ей черный пакет на голову надеть, то потянет».

«Вот оно, свободное российское будущее».

«А-ха-ха-ха, что они в нее вливают? Это что, стиральный порошок?! Фу-у, подлили бы туда еще касторки, я б поржал».

«Девчонка сама виновата. Нечего переться в такую компанию и напиваться, как сука. Мне ее не жалко. Она заслужила. Жалко только ее родителей».

Последний комментарий окончательно выбил меня из колеи. Я стала размышлять об этом. И да. Я с ним согласна. Мне ни капельки себя не жалко. Жалко только родителей. Скоро они узнают о том, что произошло, и их горе будет огромным.