Синдром Алисы

Я поднялась на второй этаж. Соня сидела на полу в туалете, склонившись над унитазом. Я принесла воды и сказала, что ей нужно позвонить родителям и сообщить, что она остается у нас. Она собрала остатки своих сил и справилась с этим делом – даже голос, когда она разговаривала по телефону, казался обычным. Но я видела, что это просто игра, на самом деле Соне было плохо еще очень долго. Она пискнула, что ей холодно, и я принесла одеяло. Села рядом с ней и закутала нас двоих. Не знаю, сколько мы просидели на кафельном полу туалета, но кажется, что несколько часов. Потом Соне стало легче, я привела ее в комнату и уложила на кровать, принесла чай.

– Я тебя люблю, Алис, – сказала она, прежде чем провалиться в сон.

– А я все равно люблю тебя больше, – ответила я.

И вот сейчас Соня уснула, а я пишу обо всем, что произошло. Я удивляюсь, что нашла в себе столько смелости ударить по чужой машине, – родители с детства внушали мне, что к чужим вещам надо относиться бережно, и это правило зашито во мне на уровне инстинкта. Мне помогла моя толстовка. Мне дал силы мой Капитан Америка.

Я знаю, что теперь лучше не соваться в Высотку и обходить ее за километр. Я никогда не смогу прийти ни туда, ни на лодочную станцию.

Глядя на спящую подругу, я радуюсь, что сейчас рядом с нами нет Пелагеи, и никто не стоит между мной и Соней. Теперь Соня поймет, что я гораздо лучше, ведь я спасла ее.

7.02.2015

18:44

Тремор не прошел. Все тело колотит. Из-за пережитого вчера стресса обострение наступило раньше…

Соня ушла домой днем. Она не поблагодарила меня и вообще никак не высказалась и не оправдалась по поводу произошедшего. Я обо всем рассказала, но подруга лишь хихикала и периодически сопровождала рассказ репликами: «Ну, дела…», «Ого!», «А он что?», «И что тогда?». Она будто слушала увлекательную историю, которая происходила не с ней, а с кем-то еще.

9.02.2015

16:54

Соня снова ушла на лодочную станцию. А мне родители с антресолей достали ходунки.

15.02.2015

21:50

Гонки закончены! Сегодня я торжественно презентовала Назару мою новую игру. Он прошел гонки и остался в полном восторге. На душе стало как-то пусто… Какой игрой теперь заняться? Лабиринт! Точно, я сделаю красивую игру-лабиринт с героями сказки «Алиса в Стране чудес». Надо рассказать дяде Славе об этой идее…

18.02.2015

15:23

Из глаз катятся слезы. Они мешают писать.

Пелагея и Теодор… Они очень обидели и напугали меня сегодня. И Соня тоже была с ними заодно.

В школе намечалась важная контрольная, и я не могла оставаться дома. Пришлось тащиться в школу с ходунками, мама отвезла меня.

После школы мы с Соней вышли на улицу, мама позвонила и сказала, что опоздает и приедет за мной чуть позже. Соню кто-то окликнул со стороны гаражей. Мы оглянулись и, увидев в гаражах Пелагею и Теодора, подошли к ним. Они спросили, как наши дела, пойдем ли мы сегодня к станции. На удивление, обращались не только к Соне, но и ко мне, будто моя выходка у Высотки никак не повлияла на наши отношения.

– А это что у тебя такое? – Теодор указал на ходунки.

– Это специальная опора, чтобы не упасть. Я болею сейчас, – объяснила я.

– Да? Ты не была похожа на больную, когда дубасила машину Димана. – Пелагея ухмыльнулась, и мне стало страшно.

– Мне кажется, ты ничем не больна, – подхватил Теодор. – Ты притворяешься, чтобы тебя все жалели и чтобы учителя ставили тебе пятерки просто так. Дай-ка мне эту штуку, посмотрю поближе.

Раз – и он отобрал у меня ходунки, поставил возле себя и уселся на них. А я затряслась от страха, меня сразу стало раскачивать из стороны в сторону. Ходунки – единственное, что помогает мне не терять равновесия, в период болезни они заменяют мне тело.

Теперь, лишившись надежной опоры, я чувствовала себя канатоходцем. Я могла упасть в любой момент!

– Верни мне их. – Моя речь стала несвязной и отрывистой, руки непроизвольно дергались. Мышцы на лице стали судорожно сокращаться, я чувствовала, как один глаз начал подергиваться, а уголок рта потянулся к уху. Это все от страха и только от него, но я не могла успокоиться.

– Посмотрите на нее! Настоящий клоун! – Теодор захохотал, вскоре к нему присоединилась и Пелагея, а потом… и Соня. Она тоже стала смеяться надо мной! – Устроила тут цирковое представление!

Я стала умолять их вернуть ходунки. Но вместо «отдай» говорила «аттай», вместо «пожалуйста» – «пшлста».

– Что? Что ты там шепчешь? – издевалась Пелагея. – Хочешь что-то попросить, попроси нормально!

Дышать стало очень трудно, горло сдавили рыдания, и я больше вообще не могла говорить.

– Тебе они не нужны! Ты здорова! А я просто возьму и выброшу их!

Я пыталась попросить, но не могла больше произнести ни звука.

– Хочешь их? Забери! – Теодор забросил ходунки на гараж. – Пойдемте, девчонки.

– Теодор! Отдай их ей! – возмутилась Соня.

– Да ну, пускай возьмет!

– Она же не может!

Соня подошла к гаражу и попыталась допрыгнуть до крыши, но у нее не получилось.

– За ней скоро мама должна приехать, нужно достать ходунки!