Символы распада

— Едем быстрее. Они дали мне шесть адресов. Три в Париже, один в Ницце, один в Милане и один в Палермо. Адреса, написанные от руки, нашлись среди других документов. Наши сотрудники как раз их разбирали, собираясь отправить запросы с указанием адресов в Интерпол.

— К этому женоподобному Корню, — кивнул Дронго. — Он бы вам ответил через год, когда взрыв уже давно стер бы с лица земли часть Европы. Поехали по парижским адресам.

Захватив переводчика, они, не мешкая, выехали. Первый оказался адресом известного французского борделя. Машков хмуро улыбнулся и велел следовать дальше. Зато у дома, значившегося во втором адресе, их встретила толпа.

— Здесь только что произошло убийство, — объяснил один из прохожих. — Убили двух молодых людей. Говорят, что они русские.

— Опоздали, — прошептал с досадой Машков, — мы опоздали.

— Нет, — возразил Дронго, — здесь что-то не так. Скорее всего погибли те двое убийц, которых посылал Полухин. Странно, почему убиты они, а не Ревелли? Здесь что-то не так.

— Надеюсь, вы не хотите предложить свои услуги полиции? — хмуро спросил Машков.

— Нет. Но здесь произошло что-то непонятное. Время, время! У нас нет времени. У нас совсем нет времени. Послушайте, Машков, кажется, нам все-таки понадобится этот ваш Корню. Вы можете завтра снова поехать к нему со мной?

— Конечно, — озабоченно кивнул Машков, — а зачем это нужно?

— У меня такое предчувствие, что мы можем не успеть. Вы видите, как все работает против нас? Мне ужасно интересно, как Ревелли ухитрился убрать двух подосланных к нему профессиональных киллеров. Без посторонней помощи он явно не обошелся.

Москва. 18 августа

В это утро он передал свое заявление в приемную, сообщив, что будет на работе. Манюков даже не предполагал, что визит Кларка в их фешенебельный дом был зафиксирован сотрудниками ФСБ и соответствующая записка уже в понедельник утром была отправлена директором ФСБ Президенту с пометкой «Секретно». К этому времени Манюков сидел у себя в кабинете, ожидая решения своей судьбы.

Весь день его не вызывали, пока наконец к вечеру Президент не пригласил к себе своего помощника. Когда Манюков вошел в кабинет, там уже находился руководитель администрации Президента, которому формально подчинялись все помощники.

— Садитесь, Виктор Федорович, — подчеркнуто любезно произнес Президент и, когда помощник сел за стол, улыбнулся ему. — Я читал ваше заявление. Вы просите освободить вас от занимаемой должности по состоянию здоровья.

— Да, — мрачно кивнул Манюков. Меньше всего ему хотелось уточнять подробности.

— Мне казалось, что вы еще достаточно молодой и здоровый человек, — сказал Президент. — Ведь мы с вами работаем уже столько лет, и вы никогда не жаловались на здоровье.

Манюков молчал. Врать Президенту он не хотел, а раскрывать причины, побудившие его подать заявление, было неприятно. И больно.

— Мы все немного устали из-за этой истории с похищенным оружием, — продолжал Президент. — Я думаю, что вы поступили очень мужественно и честно. В то время как виноватые в наших министерствах и ведомствах сидят на своих местах, вы решили взять на себя всю вину. Это не совсем правильно.

«О чем он говорит? — с недоумением подумал Манюков. — Какую вину? При чем тут похищенное оружие?»

— Мне сегодня звонил американский президент, — продолжал хозяин кабинета. — Его интересует эта неприятная история, случившаяся в Финляндии. Как мы и думали, скрыть все оказалось невозможно. Он знает, что на границе произошла, неприятная история с вывезенным оружием. Мы договорились, что к нам в Москву прилетит известный вам Ньюмен, и вместе с ним мы согласуем наши позиции.

Манюков понял, что положение еще хуже, чем он предполагал. И понял, что назойливый иностранный гость, побывавший у него в субботу, уже передал в Вашингтон свои подозрения, сработав достаточно оперативно.

— Вы, конечно, не виноваты, — продолжал Президент. — Хотя, знаете, мне сообщили о ваших неофициальных контактах с американцами. Они у вас бывают дома и дружат с вашей семьей… И дочь ваша сейчас в Америке отдыхает. Вы знаете, где она отдыхает?

— Догадываюсь. — Во рту у Манюкова стадо непривычно сухо.

— Мне тут прислали бумагу из ФСБ. — Президент кивнул на папку, лежавшую сверху. Там находились особо секретные документы из ФСБ. — Они утверждают, что вилла принадлежит сотрудникам ЦРУ.

«Я так и знал, — почему-то равнодушно подумал Манюков. — Все правильно. Так и должно было быть».

— Мы вас ни в чем не виним, — закончил Президент, — но с иностранцами нужно было вести себя поаккуратнее. Ньюмена мы примем и объясним все, что он захочет узнать. А ваше заявление…

Президент чуть помедлил и решительно закончил: — Я его подпишу, раз вы сами так решили. Куда вы хотите пойти работать?

— Я думал вернуться в науку. — Теперь ему стало легче. Теперь не придется врать, изворачиваться, обманывать себя и других. Все было правильно.

— Можно и так, — согласился Президент. — Мы ведь вас тогда, можно сказать, силком тянули. Я помню, как вы не хотели уходить со своей работы.