Симуляция

– Зря смеешься. Они сами нарочно распускают про себя нелепые слухи, чтобы их не принимали всерьез. Знаешь, как говорят, дьявол из шкуры лезет, чтобы распространить атеизм. А это, между прочим, вполне реальная организация. Они поделили между собой весь мир и фактически им правят. И чем меньше в них верят, тем легче им удержать власть.

– Ага. Они общаются телепатически, летают друг к другу в гости с помощью левитации, и шлют подарки к Рождеству с помощью телекинеза. А почему они не легализуются тогда? Установили бы мировое правительство, прекратили бы войны, все бы им только спасибо сказали, – я понимал, что спор в таком стиле совершенно беспредметен и бесперспективен, но мне просто нравилось болтать с Мери-Энн.

– На самом деле, все очень просто. Они не хотят отдавать власть, но им не нужна ответственность.

– Знаешь, когда ты говоришь "на самом деле все очень просто", мне в этой фразе не нравится три момента. Мне не нравится, что ты говоришь "на самом деле", как будто есть в небесной прокуротури это "самое дело", где все расписано по статьям; не нравится, что ты говоришь "все", претендуя при этом на всеобщее знание, и не нравится, что ты говоришь "очень просто", потому что в жизни так мало простых вещей…

– А не ты ли цитировал мне этого, со смешной фамилией? "Спасибо, что Ты сделал все важное простым, а все сложное – неважным".

– Уела, уела. Молодчина! И когда ты такой умной стала?

Она посмотрела на меня, как на упрямого ребенка:

– Когда стала практиковать Учение, конечно!

* * *

Нас пугает не столько сама неизвестность, сколько ее следствие – необходимость думать. [38]

Джельсамино позвонил на другой день и обрадовал меня сообщением, что цена моего расследования может вырасти в несколько раз. "Ты не пожалеешь", – сказал он, – "Там проявились такие интересные нюансы, что я бы тебе не советовал экономить. Тем более что времени не так много. Но, впрочем, как знаешь". Я недолго раздумывал и дал "добро" на дополнительные траты. Безопасность стоит дорого, но она того стоит.

Мне так и не удалось дозвониться до Левы Шишкина. Это было странно, потому что раньше, когда у меня возникала в нем нужда, я обычно связывался с ним без труда. Впрочем, несмотря на юный вид, он был вполне самостоятельным человеком, жил один, и вполне мог куда-нибудь внезапно уехать, или закрутить роман, или просто сменить контактный номер.

Я добился от Иноэ приличного аванса. Впрочем, "добился" – не то слово. Даже намека не понадобилось. Когда я позвонил ему в контору, референт сразу сказал, что герр Иноэ уполномочил его выдать мне аванс в таком-то размере. Это было весьма кстати, потому что помимо затрат на сбор инфы, надо было приодеться, в особенности Чирку, и вообще произвести дорожные закупки.

* * *

– Итак, бизнес-консультант Герберт Иноэ, – Джельсамино театральным жестом указал на огромный монитор на своем столе, – Ты не спешишь?

– Нет, до пятницы совершенно свободен.

– Тогда по порядку. Родился шестьдесят семь лет тому назад в семье удачливого биржевого спекулянта. Мать – бывшая танцовщица.

– Погоди. Когда, ты говоришь, он родился!? – я вдруг сообразил, что во всех биографиях Иноэ, которые я читал, не было ни одной даты.

– Да, герр Иноэ очень неплохо сохранился. Вот, – он развернул файл, – те фрагменты медицинской карты, которые удалось раздобыть. Восемь трансплантаций, три пластические операции, и косвенные признаки приблизительно десятка корригирующих имплантантов. Он еще нас с тобой переживет. Во всяком случае, имеет шансы. Движемся дальше. В детстве – обычный балбес, в юности увлекается культами, связанными с измененным состоянием сознания. Тогда это было довольно модно. Пейот, травка… Видимо, балуется. Дважды мелькает в уголовных делах, и оба раза в качестве свидетеля. Иноэ старший к тому времени уже достаточно богат и влиятелен, чтобы вытащить ребенка, попавшего под облаву. Вот, очень интересный штришок: один из его однокашников, сейчас совершенно сошедший с круга, говорит что Герб дважды лечился в психушке. В частной и неофициально. Можно и не верить спившемуся старику, но в общую картину это прекрасно укладывается. Возможно, сын стал уж слишком неуправляем, и его задвинули в место поспокойнее – Городской Исторический Архив, помощник библиотекаря. Поначалу это, видимо, не очень-то помогло – второй раз он лечился уже будучи архивистом. Но через два года такой работы жизнь Герба заметно меняется. Во-первых он начинает пользоваться услугами программаторов. Они тогда только появились, и смотрели на них косо, почти как на наркотики. А может и более косо.

– Да я слыхал, в те времена были такие методы, что в том подпольном абортарии.

– Именно. Более того, он сам начинает изучать ваше ремесло, и даже какое-то время практикует в качестве, как тогда говорили, "ломщика".

– Интересно, как на это смотрели родители.