Сильные страсти под жарким солнцем

Буйновский еще не вернулся. После нас он пошел провожать Зойку (не знаю уж – в свой номер или ей предоставили отдельный). Молодцы плескались в бассейне и отдыхали на лежаках, правда, все под зонтиками. Мы с Ванькой бросили полотенца на два свободных лежака и с разбегу кинулись в воду, обдав фонтаном брызг полковника. Тот подумал несколько секунд и прыгнул за нами.

– Слышал, что вы уже сегодня купались, Ирина Александровна? – спросил он, выныривая рядом со мной.

– Да, мы сегодня с мамой поплавали, – встрял Ванька, оказываясь между нами и как-то странно посматривая на полковника. Чем тот ему не угодил? – Рассчитывать-то в жизни приходится только на себя.

– Расскажете? – глянул на меня мужчина, не обращая внимания на Ванькино ехидство.

– Ну чего ж не позабавить честной народ, – ответила я, ложась на спину и наслаждаясь теплой водой.

Полковник от нас отсоединился, проплыл до конца бассейна, затем назад и подгреб к лесенке. Когда он повернулся ко мне спиной, чтобы выбраться из бассейна, я чуть не захлебнулась.

Над и под правой лопаткой у него были следы от пулевых ранений. Правда, имелись и другие. Огромный шрам на левом боку, второй – на левом плече, да и на груди остались кое-какие отметины. Не зря он мне показался знакомым…

Я снова легла на спину, посмотрела на голубое небо и глубоко задумалась. Может ли это быть тот Серега, с которым я четырнадцать лет назад познакомилась в Пярну? Может или нет? Ведь уже в первую минуту мне показалось, что я его где-то видела… Ну и что? Да и мало ли у нас мужиков со следами пулевых ранений? Мне самой скольких приходилось встречать…

Я не видела того Сергея, моего первого мужчину и отца моих детей, целых четырнадцать лет. Даже четырнадцать с половиной. У меня нет ни одной его фотографии. И знала я его тогда всего две недели. Но казалось, что его образ навсегда врезался мне в память. Казалось до сегодняшнего дня. Я была уверена, что при встрече я его сразу узнаю. Но ведь и он за четырнадцать лет должен был измениться, в особенности если жил не в тепличных условиях. Так он или нет? Надо бы приглядеться повнимательнее… Поискать в нем черты моих детей. Попробовать уединиться и послушать, что он скажет.

Одно было совершенно ясно: этот полковник ни в коей мере не соответствовал сохранившемуся у меня в памяти романтическому образу молодого капитана. Или я его идеализировала?

– Мама, что это за мужик? – спросил Ванька шепотом, подплывая ко мне и отрывая от раздумий.

– Полковник, ты же слышал, – сказала я ничего не выражающим голосом.

– Ты его знаешь или нет?

– Вроде нет. А что?

– А что ты тогда ему подмигиваешь? – окрысился Ванька. – Как ты себя ведешь?

Мне стало смешно слушать подобные нравоучения от сына, в особенности после того, как он спокойно воспринимал все мои выкрутасы на асиенде Андрея Николаевича, а уж там я не только подмигивала, зазывая народ прямо к себе в постель. О чем я сыну и напомнила.

– Там ты работала, – буркнул Ванька. – Ты думала, как нам выкрутиться, как вырваться из плена и нейтрализовать противника. Тогда ты все делала так, как надо. Мне все было понятно. А теперь с какой стати ты строишь глазки этому мужику?

– Он тебе не понравился?

– А тебе понравился? – ответил вопросом на вопрос Ванька, незамедлительно вспомнил Сергея Борисовича и поинтересовался, не собираемся ли мы в обозримом будущем съездить к нему в гости в Швецию.

Я ничего не ответила, перевернулась на живот и решила немного поплавать в спокойном темпе. Мне нужно было подумать. Мужик просто интуитивно не пришелся по вкусу моему сыну. А если это его отец? Пока я не уверена, но вдруг… И под каким соусом мне это тогда подать и полковнику, и Ваньке? Не говоря уже о втором ребенке и моей маме, которую вообще может хватить инфаркт. Домашние из всех моих поклонников были согласны только на Сергея Борисовича. Тот всем пришелся по душе.

А потом я сказала себе, что пока зря дергаюсь. Ведь я даже не знаю, как зовут этого полковника. А если он никакой не Сережа, и тем более не мой первый?

Я подплыла к лестнице, выбралась из воды, тряхнула волосами, обтерлась полотенцем под похотливыми взглядами молодцев, возлежащих поблизости, сама их осмотрела, прикидывая, не остановить ли на ком-то свой выбор.

– Чего теперь будем делать? – прошептал Ванька, подходя сзади. – Я вообще-то есть хочу.

Пожалуй, сынок понял, что переборщил с нотациями.

– Вот и поедим, – сказала я как ни в чем не бывало и направилась к полковнику, пристроившемуся под тем же зонтиком, под которым мы его впервые увидели. Ванька с угрюмым видом двинулся следом, исподлобья глядя на нашего нового знакомого.

Я попросила полковника заказать нам с Ванькой что-нибудь поесть, он предложил моему сыну пройти вместе с ним к стойке бара, находящегося с другой стороны бассейна. Ванька, переглянувшись со мной и сверкнув глазами, все-таки с дядей отправился, и вскоре они вернулись с бутербродами и салатом.

Я задала мучивший меня вопрос. Полковника звали Сергеем Глебовичем. Но отчества первого Сергея я не знала. Он или не он?