Сильфида и дракон

— Но как ты его! Ох, Кайми… — лисичка вдруг оживилась. — Ты же рассказывал, что почти потерял волшебную силу!

Сильф замер.

— Послушай… — медленно проговорил он. — А ведь правда. Я только что сплел порыв ветра, такой же мощный, как раньше. Что же это… магия вернулась?

— Конечно! — у девушки окончательно просохли слезы. Она даже подпрыгнула от радости. — Ты любишь меня… ты хотел меня защитить… и вот ты снова настоящий маг!

Они целовались, когда появилась Альмарис и сказала, что синего лиса в воздушном облике не догнала — он словно растворился в тумане. Кюбико снова помрачнела.

— Что теперь с ним будет?

— Не знаю, что и сказать. Ох, сколько бед натворила Тирис… Но мы его найдем. Наверняка Шаджину можно помочь.

— Буду просить об этом ваших сестер-созидательниц… Здесь у вас много злого, но и чудеса случаются такие, что голову потерять можно.

— Кайми? — Альмарис внимательно вглядывалась в брата. — Ты… сплел ураган?

— Не совсем ураган. Но это оно — мое прежнее волшебство. А ведь еще совсем недавно я был при смерти. Кюбико права — в нашем странном мире так дивно все перемешалось…

Сильфида посмотрела брату в глаза, похожие на сияющие драгоценные камни. И поняла — Кайми сможет жить дальше и без крыла. И даже стать счастливым.

Потом Альмарис осторожно приподняла пострадавшую руку Кюбико и быстро залечила с помощью магии ветров… Ей подумалось: надо просто делать то, что можешь — и что-то непременно изменится к лучшему.

Глава 7 Разделить небо

Порадовавшись за брата и его возлюбленную, Альмарис поспешила в хвойную часть леса, где они с Тианом договорились встретиться — это было любимое место дракона. Он ждал ее под соснами. Именно там несколько месяцев назад они расстались. И сильфида прощалась с ним тогда — уверенная, что навсегда…

Теперь все было по-другому. Сейчас им не нужно было слов. Они по-прежнему не готовы были отдаться любви со всем пылом, надо было набраться душевных сил, немного прийти в себя после случившегося. Но молчаливые объятья и глубокие, долгие поцелуи накрывали безумной нежностью обоих, отдаваясь в сердцах почти что болью. Тиан не ревновал к Илейну. Он сам отверг чувственные порывы Альмарис и понимал, что она вольна любить кого угодно. Но также знал, что в объятья пепельного альва сильфиду привела не любовь, не легкомысленный даже интерес, а отчаяние и мучительная жажда тепла и опоры в неволе, где ей грозило насилье, может быть, смерть… Как хорошо, что она с ним! Живая… счастливая.

Девушка наконец заговорила — не о чувствах.

— Тиан, как ты думаешь, могу я вступить в Братство Грифона? Тебя ведь приняли, хотя ты летаешь сам по себе.

— Что? — изумился дракон. — Но ты же не умеешь сражаться. А если б умела… я бы умолял тебя этого не делать.

— Не сражаться, нет. Лечить. Прав был тогда Вархилл. Разбрасывалась я дарами. А все эти испытания на многое открыли мне глаза. Я хочу быть полезной! Летала бы вместе с Всадниками по островам. Исцеляла бы кого могла… Иначе мне уже нельзя… я и сама не хочу иначе.

Тиан мягко провел большой узкой ладонью по теплым перышкам… погладил так легко и нежно, что их невесомый пух приятно защекотал кожу…

— Тогда я буду рядом, принцесса. Буду защищать тебя. Давай с тобой разделим небо?

Ночь была теплой… на Туманном острове не бывало холодных ночей. Но сильф и кицунэ превратили тепло в страстный жар, сплетаясь телами на соломенном тюфяке — а им казалось, что они на облаке!

Крылья больше не могли поднять юношу в воздух, но были способны жить, трепетать… Он ласкал ими Кюбико… прохладные гладкие перья гладили бархатистую кожу девушки, и она порывисто сжимала их тонкими пальцами, уже зная, что не повредит. Поцелуи, поцелуи… Его руки на прекрасных нежных бедрах… ее ладони жадно скользят под дрожащие крылья по гладкой узкой спине… Рана уже не болит. Вырвавшаяся откуда-то из глубин магия как будто разлилась внутри весенней рекой, исцеляя и обновляя…

Лисичка была страстной до дикости и удивительно ласковой. Ее поцелуи горели повсюду на чувствительном теле сильфа — она словно запечатлела на нем множество печатей, свидетельствующих о том, что Кайми — ее… и только ее. И в то же время от нежных прикосновений его кожу будто охватывал теплый ветер. Огненная девушка, чарующая соблазнительница… Но кицунэ его не зачаровывала, нет. Сердце так выбрало.

И Кайми любил свою рыжую красавицу со всем пылом, жарко вторгаясь в нее, растапливал собственную холодность и льдистость. Он менялся. Она меняла его. Они по-новому творили друг друга…

На следующий день Кайми и Кюбико проснулись очень поздно. Еще бы, ночью было не до сна! Вовремя успели одеться — в дверь деликатно постучал Дин-Ри.

— Вчера вернулся поздно, а сегодня пришел рассказать, — начал мальвиец после приветствий. — Видел я у одного из островов огромнейшую рыбу с золотистой чешуей и такими же плавниками.

— Нингё? — ахнула кицунэ. — Лицо у нее было человеческое?

— Нет. Рыба как рыба. Спокойная, собой довольная, покрутилась на поверхности и ушла в глубину.

— Что же это значит? Она это или нет?