SILENCE (ЛП)

У меня ладони вспотели, я дергала запястьями в наручниках за спиной. Я прикусила губу, чтобы дышать не так шумно, но вздохи все равно срывались с губ, пока я с больным интересом водила бедрами, помогая Бену. Он полностью остановился и просто лежал, спрятав лицо в простынях, а я продолжала корчиться, пытаясь ухватиться за мимолетное дразнящее удовольствие. Никто из нас не издавал ни звука.

Не знаю, сколько я так пролежала, но по ощущениям немало времени. И вся вспотела, отчаянно пытаясь притиснуться к Бену, прижать его ко мне, но он зарычал, и я беспомощно захныкала.

— Не так уж плохо, а? — пробормотал он.

Я кивнула. Он тоже кивнул в ответ и подался вперед бедрами, вновь услышав мое тихое хныканье. Напряжение достигло пика, я задышала ему в ухо, сморщившись от смеси замешательства и удовольствия. Я смущенно всхлипнула, когда напряжение внезапно отпустило меня и по телу прошла теплая волна. Мои бедра слабо дернулись, и я не удержалась от лихорадочного стона.

Господи, как хорошо! Я пыталась отдышаться, а Бен снова начал тереться об меня, но уже быстрее, чем раньше, он глухо постанывал и хрипел еще минуту или две. И когда он замедлился, что-то запульсировало, разливаясь влагой на трусиках.

Он тяжело сглотнул и обдал мое ухо теплым дыханием.

— Видишь? Совсем не страшно.

— Я… я…

Привстав, Бен с широко раскрытыми глазами старался отдышаться. Я смотрела, как он поднимается с постели, а потом глянула вниз и увидела, как дрожат мои ноги. Тем временем Бен со вздохом резко стянул с себя штаны вместе с трусами, заставив меня с писком зажмуриться.

— Ты, наверное, никогда не кончала, да? — напрямик спросил он. — Хотя, думаю, это уже не имеет значения. Плодиться, плодиться и снова плодиться — секс только ради спиногрызов. Иногда кажется, что я живу посреди гребаного конезавода.

Я перевернулась на бок и потянула затекшие руки.

— …я не хочу никаких детей.

— Я тоже, детка, но отчаянные времена — отчаянные меры. — Надев черные трусы, он присел возле кровати и улыбнулся с непонятной печалью. — Но я уверен, тот, кто тебя купит, будет не так уж плох. Ты уйдешь по высокой цене. Да и не придется тебе растить детей, просто будешь вынашивать и штамповать маленьких человечков. А там они отправятся на капитальную промывку мозгов, а ты будешь припеваючи жить в роскоши.

— Ты можешь отпустить меня. Никто не знает, что я…

— Я не настолько отбитый, чтобы отпускать горячую, готовую к размножению женщину. Ты хоть представляешь, сколько за тебя отвалят денег?

В груди все нервно сжалось, когда Бен встал. Он пригладил мои волосы и собрался уходить, оставив меня в полном ужасе размышлять о том, как меня продадут какому-нибудь уродливому толстосуму, у которого уже есть три женщины. Ахнув, я покачнулась, попыталась сесть и упала на колени — Бен уже был у двери.

— Пожалуйста! — вскрикнула я. — Пожалуйста! Я… я знаю, где скрывается Лея Органа!

Бен застыл, положив руку на дверную раму. Затем обернулся и сощурился.

— Лея Органа? — повторил он. — Откуда ты знаешь, где она?

— Я… я Рей Кеноби. Это она спрятала меня в лесу.

Его глаза расширились, и он побелел как полотно. Я не знала его, но, похоже, он-то знал меня.

========== The Bargain ==========

Маска равнодушия слетела с лица Бена в тот же миг. Прищурившись, он подобрал свой пистолет с транквилизатором и вновь закрепил его на ремне у бедра. У всех охотников был такой ремень — серый, весь в позвякивающих штуковинах, позволяющих быстро обезвредить и обездвижить убегающую жертву. Угроза повисла в воздухе, несмотря на то, что владелец ремня стоял полуголый.

— И откуда ты знаешь Лею Органу? — повторил он вопрос.

— Она спрятала меня в…

— Да-да, это я уже слышал, — отмахнулся Бен. — Как ты с ней познакомилась? Когда, где…

По правде говоря, я понятия не имела, где в действительности находится Лея. Во время нашей последней встречи она сообщила, что собирается в Монтану, в укрытие среди Скалистых гор, но я не собиралась выдавать ее тайну охотнику. Лея помогала женщинам со всей страны, прятала их в труднодоступных местах, чтобы их не выследила ни Республика (последний остаток федерального правительства), ни Первый орден (крупнейшая сеть охотников и торговцев). Ни одна из сторон не признавала за женским полом даже малого подобия прав на уважение и достоинство.

Но я решилась рассказать Бену историю о том, как познакомилась с Леей: вначале, когда вирус еще не распространился широко, она была одним из первых политиков, осознавших, что угроза носит массовый характер. Лея была сенатором от Аризоны и первым делом стала собирать приемных детей, поскольку за эту часть населения взялись бы в первую очередь, и мне повезло оказаться в ее первой партии спасенных. В то время мне было девять, и Лея решила оставить меня при себе, пока все не прояснится.