Бен вернулся через десять минут после того, как запер Роуз. Он выглядел слегка запыхавшимся, в вырезе майки на груди поблескивал пот. Бен поймал мой пустой взгляд и, ухмыльнувшись, разделся по пояс. А затем достал из кухонного шкафчика бутылку водки с рынка.
Я уставилась в его мускулистую спину.
— Что ты с ней сделал?
— Я ее не трахал, если ты про это. — Он плеснул себе водки, осушил рюмку и налил еще. — Ну, во всяком случае, не в пизду.
Живот скрутило от злости, но я напустила на себя несчастный вид, когда Бен обратил темные глаза ко мне. Он поднял брови, ожидая, что я психану, но я держалась. Только губы затряслись, а глаза наполнились слезами, когда Бен подошел — с рюмкой в одной руке и с бутылкой в другой. Он сел рядом, закатил глаза и толкнул рюмку ко мне. Водка выплеснулась на стол.
— Я мог поступить гораздо хуже, — скривил губы Бен. — Пей.
Я сделала то, что было велено. Водка обожгла горло, и я закашлялась, пока Бен невозмутимо подлил еще. Он погладил меня по спине и отпил из горлышка.
Роуз тихо плакала в спальне. Мне хотелось сходить проверить ее, но чутье подсказывало, что стоит подождать, как все разрешится. Я не представляла, к чему это приведет для нас троих. С одной стороны, мне стало бы полегче, если бы кто-то переключил на себя… аппетиты Бена. В нашем мире не осталось места для дружбы или сочувствия, особенно между женщинами. Так хотели мужчины. Сталкивая нас друг с другом, они делали нас слабыми.
Поморщившись, я опрокинула в себя еще рюмку и попробовала проскочить мимо Бена.
— Мне стоит проверить ее. Она, наверное, напугана.
Он схватил меня за руку, притягивая к себе.
— Нет.
От доносившегося плача по коже бежали мурашки, но я не собиралась снова вляпаться в дерьмо из-за Бена. Я состроила гримаску и опустила голову ему на плечо, безмолвно прося «прощения».
— У меня был странный сон, — поделилась я, меняя тему.
— О чем?
— …О тебе, — дернула я плечом. — Кто-то просил тебя жениться на девочке, и ты отказался.
Бен засмеялся и поцеловал меня в макушку.
— Что за ебанутый кошмар! Я же говорил, что не трахаю малолеток и не продаю их — хотя не поручился бы за некоторых приятелей. Ты в курсе, что иногда семьи решают зашить девкам вагины, чтобы скрыть кровь при месячных?
Господи… Я не ответила, слишком возмущенная мыслью о девушках, готовых выйти за кого угодно или калечащих себя, чтобы избежать насилия. Менструации сами по себе ничем не вредили — это просто биология. Но из-за вируса, если у женщины имелся малейший шанс на фертильность, ее использовали. Защита женских прав не имела значения перед угрозой полного вымирания.
Бен обнял меня за талию.
— У тебя случались месячные с этой штукой в руке?
— Нет. У меня их не было очень давно.
Роуз завопила в спальне, напугав меня и вызвав у Кайло раздраженный рык. Он вскочил, и я поспешила за ним, чтобы посмотреть, похожа ли она на меня в первый день плена.
Она лежала на боку в одной из футболок Бена, и я ощутила внезапный укол ревности. Трусы были на ней — еще бы, не дай бог, попортить товар — и ее короткие ножки задергались в ужасе, едва она увидела Бена. Он обошел ее, сжимая кулаки — раздосадованный тем фактом, что не может тронуть ее, не наследив. Я зависла у двери и сглотнула. Лицо Роуз раскраснелось и блестело от слез.
Бен наступил ей на голову, и она взвыла. Он выглядел здорово разозленным, хотя явно не имел в отношении нее садистских побуждений. Наверное, просто хотел, чтобы она заткнулась.
— Пожалуйста, — лепетала Роуз, — не прикасайтесь ко мне больше! Я не хочу забеременеть! — Она начала истерически икать.
Он пошевелил ступней, катая ее голову по полу.
— Не будь такой ворчливой сучкой. Тут все свои, Рози — но сперва, чтобы заслужить еду, придется тебе глотать мою сперму, — его губы изогнулись в улыбке. — Мы тут не только ручками дрочим и пляшем под радугой, знаешь ли. Рей тоже пришлось заслужить свое место, и с тех пор она занята кое-чем получше.
У меня спину закололо, когда темные глаза Бена остановились на мне. Он пытается заставить нас состязаться, враждовать друг с другом. Но черта с два это у него получится!
— А если я помогу ей помыться? — предложила я. — Она грязная после пустыни, и раны не мешало бы промыть. Уверена, после этого она станет сговорчивее.
Бен наклонил голову, глядя на меня.
— …Хорошо. Заодно сделай ей тест на овуляцию. Не могу рисковать: вдруг она залетит, когда я в следующий раз ее трахну.
Роуз зарыдала громче. Бен достал ключи и отстегнул ее от пола. Она запаниковала, заметалась, и он придавил ее к полу — мне было очень неловко наблюдать за всем этим, стоя на пороге. Я отвернулась, когда Бен зашептал ей в ухо, что вышвырнет наружу, где ее изнасилуют, но это возымело эффект. Роуз безропотно поднялась на ноги и пошла за мной в душ.
В последнюю секунду перед самой дверью Бен ухватил меня за бедра и стянул штаны, которые я позаимствовала для улицы. Он взглянул на меня, и я невинно моргнула.
— Не припомню, чтобы разрешал тебе это надевать, — прохладно произнес он.
— Прости меня, — я опустила голову, уткнувшись взглядом в пол. — Пожалуйста, прости.