Сигнал сбора

— Наконец-то они поняли, что и у мышей острые зубы, — начал он, и толпа восторженно взревела. — Нам необходим хороший предводитель, — продолжал Калинка. — Тот, кто умеет воевать. Ибо нас ждет великая битва. Нам нужен хитрый лис, который научит нас своей хитрости. Я обещаю вам, что и у нас будет это изобретение янки, Декларация независимости. Однако сначала мы должны прогнать тугар, и я хочу, чтобы этот хитрый лис привел нас к победе. Я доверяю Кину. Так давайте же назовем его нашим предводителем и будем подчиняться ему. Он не будет боярином; он сказал мне, что ненавидит это слово. Поэтому мы должны называть его «полковник Кин», и пусть он научит нас сражаться за нашу свободу.

Снова раздались бурные приветственные крики. Эндрю и Калинка опустились на колени перед Касмаром, который благословил их обоих.

— А теперь будем веселиться! — выкрикнул Калинка.

Церемония закончилась, и толпа завертелась в неистовом водовороте танцев, смеха и ликования.

Эндрю оглянулся на вышедшего вперед Ганса.

— Все в порядке, Ганс, — закричал он сквозь шум толпы. — Штаб заседает в соборе, а у всех остальных увольнительные до самого заката.

— У парней впереди день, который они не забудут никогда, — ухмыльнулся Ганс.

— Следующий случай представится им не скоро. Так что пусть радуются.

Повернувшись, Эндрю направился внутрь собора в сопровождении Калинки и Касмара. Разглядывая Калинку, Эндрю внутренне улыбался. Этот человек был мастером в политике, ничуть не хуже любого провинциального туза там, дома. Всеобщий восторг, благословение Касмара, речи, обращенные к Кину, призывы стать их вожаком – все было придумано этим лукавым крестьянином, который лишь прикидывался простачком. В то утро после битвы не кто иной, как Калинка подошел к нему, подсказав, какие шаги следует предпринять, чтобы восстановить в городе порядок. Эндрю мог только удивляться: где простой мужик научился всему этому?

Повернув за алтарь, они прошли по коридору в старую келью Раснара.

Касмар, с искаженным от боли лицом, устроился в одном из кресел, расставленных вокруг стола. Когда товарищи Эндрю и Калинки заполнили комнату, Касмар жестом предложил им сесть. Он нервно оглядывался, явно все еще чувствуя себя неловко в непривычных для него обстоятельствах. Вошедший доктор Вайс тут же кинулся к новому Патриарху и пощупал его лоб.

— Черт побери, вы должны быть в постели! — проворчал Вайс.

— Если будет время, — добродушно ответил Касмар, приглашая доктора сесть рядом.

Когда все были в сборе, Эндрю велел закрыть дверь.

Оглядев собравшихся, Эндрю почувствовал, как у него по спине пробежал холодок. Некоторые из присутствующих все еще не отошли от горячки двух последних дней. Однако были и те, кто уже начал осознавать, что именно они совершили. Теперь их полк лишился возможности отступить в безопасное место, о котором говорил Тобиас. Жизнь их была поставлена на карту, и этой картой был Суздаль. Эндрю понимал, что шанс их невелик.

— Итак, джентльмены, к делу, — сказал он. В комнате воцарилось молчание. — Первый пункт – это порядок в городе. — Эндрю посмотрел на Калинку.

— Вчера выдался тяжелый день, — ответил Калинка. — Я выполнил ваш приказ и организовал ополченцев, чтобы навести порядок. Тем не менее десятки были убиты в схватках из-за старых обид. А этим утром пятнадцать человек были казнены за мародерство, — добавил он спокойно.

Эндрю почувствовал удовлетворение. Крестьянский вождь не испытывал радости от власти над жизнью и смертью. Оставалось только надеяться, что так будет и дальше.

— Кроме того, шесть тысяч ушли в Вазиму.

— Рад, что мы избавились от них, — вмешался Борис. — Они – предатели.

— Они не предатели, — отрезал Эндрю. — Это оборотная сторона свободы. Мы уничтожили старый порядок здесь, в Суздале, и, если верить сообщениям, в Новроде тоже. Но есть те, кому это не нравится. Необходимо дать им свободно уйти на восток и жить там с Михаилом и другими боярами, если они этого хотят.

— Еще есть около тысячи вооруженных людей, сдавшихся в плен, и некоторые из них хотят присоединиться к нам, — вставил Калинка.

— Хорошо. Нам понадобятся опытные солдаты. Обсудим это позже. Что-нибудь еще?

Эндрю оглядел присутствующих, но все молчали.

— Тогда, джентльмены, есть один и только один важный вопрос, о котором мы не должны забывать ни на секунду. Это тугары.

Все хмуро переглянулись.

— Это невозможно, — бросил Тобиас с другого конца стола. — Вы не должны были уничтожать те бюллетени, не сосчитав их. Я уверен, люди голосовали за то, чтобы уйти.

Эндрю оперся на стол и уставился на Тобиаса ледяным взглядом:

— Я командую этими людьми, капитан Тобиас, и я дал им возможность голосовать, когда это было необходимо. Но настоящее голосование состоялось в городе два дня назад. Люди пошли за мной, полностью осознавая, что это означает, готовые посвятить себя освобождению Суздаля от бояр и тугар. Они добровольно приняли участие в этом голосовании, сэр, и бюллетени, которые я уничтожил, были недействительными. Этой кампанией командую я, поэтому вы должны выполнять мои приказы. Я ясно выражаюсь?