Сигнал сбора

Калинка ошеломленно смотрел по сторонам. Никогда еще он не видел таким свой народ. В их глазах горел огонь, и они издавали победные крики.

— К площади! — воскликнул Калинка. — Смерть знати!

Его призыв был тут же подхвачен и быстро пронесся по всему городу. Кошмар обернулся надеждой.

— Держитесь, — подбадривал их Эндрю. Они уже больше не стреляли, натиск врага был так силен, что не хватало времени перезарядить оружие. Он знал, что меч и щит победят штык, но им надо было держаться и идти на соединение с Майной, который, судя по доносившимся звукам, подходил с запада. Полковник повернулся к Гансу:

— Ввести в бой резерв!

Сержант козырнул и бросился выполнять приказ.

— О’Дональд, где тебя черти носят?

Как бы в ответ на его вопрос рядом с Эндрю возник рыжий майор.

Выхватив револьвер, Пэт тут же выпустил шесть пуль в сторону неприятеля.

— Лучшая драка в моей жизни, — сообщил ирландец, показывая Эндрю на свою пушку.

— Вторая рота, освободите место для выстрела пушки! — крикнул Эндрю.

Отбиваясь от наседающего врага, солдаты отступили за орудие.

По площади пронесся оглушительный грохот. «Наполеон» подпрыгнул вверх и с лязгом упал обратно на землю.

— Тройной заряд картечи, — ликовал О’Дональд. — Двести пулек прямой наводкой!

Онемев, Эндрю потрясенно уставился на кровавое месиво, оставшееся от дружинников после выстрела.

Атака неприятеля захлебнулась, и они откатились к северной стороне площади, в то время как с запада подошли новые силы янки.

— Зададим им перца! — рявкнул Эндрю. — Пусть убираются к черту!

Перезарядив мушкеты, четыре роты сделали еще один залп, за которым последовал второй выстрел из пушки.

Залп следовал за залпом, а Эндрю молча наблюдал за тем, что происходит.

«Вот он – итог, к которому я пришел, — мрачно думал полковник. — В моей власти убивать и разрушать, и это меня пугает».

Рядом с ним снова оказался Ганс, приведший резервные роты, которые заняли места справа от своих товарищей и тоже открыли огонь по войску бояр.

— Мы совершаем избиение, — выдавил из себя Эндрю.

— Это наша работа, — отозвался Ганс, доставая плитку драгоценного табака и откусывая от нее кусок. К удивлению сержанта, Эндрю потянулся за плиткой и последовал его примеру.

Потеряв голову от страха, знать и их воины бежали на север и на восток, а из боковых улиц на них набрасывались крестьяне и с яростными криками преследовали беглецов.

— Прекратить огонь! — скомандовал Эндрю, и солдаты опустили ружья.

Все вокруг было окутано клубами дыма, пламя от дворца Ивора и соседних зданий освещало площадь зловещим светом.

— Ганс, иди к Майне и скажи ему, чтобы он продолжал двигаться на север. Пусть он преследует врага, но не надо лишних убийств. Если они не будут сражаться, пусть уходят – мы сломали им хребет. Я пошлю четыре роты на восток с таким же заданием, а первая и вторая роты вместе с пушкой останутся здесь, на всякий случай.

— Мы сделали то, что должны были сделать, — сказал Ганс, глядя ему в глаза.

— Боже мой, я знаю, — вздохнул Эндрю. — Давай шевелись.

Полковник двинулся через площадь, но секунду спустя ее заполнило множество людей, которые смеялись, плакали и кричали от радости.

Эндрю во главе своих людей направился к зданию церкви, где все еще продолжалась ожесточенная схватка между крестьянами и воинами. При приближении их отряда борьба прекратилась.

Хоть кто-то наконец решил сложить оружие, с надеждой подумал он.

— Сдавайтесь, — воскликнул Эндрю, — мы не будет убивать вас!

Злобно ворча, крестьяне расступились перед янки, и Эндрю замер на месте.

На пороге церкви стоял Ивор.

— Ивор, сдавайся. Я предлагаю тебе пощаду.

Боярин не сводил глаз с Эндрю, его лицо исказила мука. Эндрю сделал шаг вперед.

— Мы можем сотрудничать, Ивор.

Боярин грустно улыбнулся.

— Я не хотел, чтобы все кончилось так, — отрешенно произнес он.

Эндрю промолчал.

— Но ты был прав, когда говорил, что Церковь уничтожит меня.

— Сдавайся, Ивор.

Ивор кивнул, будто очнувшись от глубокого сна, и сделал знак своим воинам, которые бросили оружие и направились к янки.

Боярин развернулся и бросил взгляд в глубину церкви.

— Нет! — вскричал он и бросился в темный зал собора.

Прогремел ружейный выстрел.

Эндрю выхватил саблю и, взлетев по ступеням, кинулся вслед за ним.

Ивор недоумевающе смотрел на него. У его ног лежало тело Раснара, пронзенное мечом верховного боярина. Пальцы Патриарха крепко сжимали дымящийся мушкет. Священник, который при жизни был таким могущественным, теперь выглядел жалким и маленьким, на его лице застыла гримаса гнева и боли.

— Это предназначалось тебе, — слабеющим голосом произнес Ивор и опустил руки. На его груди проступило красное пятно.

Боярин осел на пол, и Эндрю встал на колени рядом с ним.

— Это предназначалось нам обоим, — грустно сказал он.

— Правь моим народом лучше, чем я, — прошептал Ивор. — Освободи их от тугар.

И он затих.

Наклонившись, Эндрю взял очки Ивора и закрыл ему глаза.

Выйдя из церкви, он застал сцену бурного ликования.

Глава 12

Увидев Готорна, прислонившегося к стене собора, Эндрю подошел к молодому солдату, который еще не отошел от пережитого шока.

— Как ты, парень? — спросил он.